Вниз по склонам холмов

Когда медведь кинулся к Харди, Биг Ред прыгнул и могучими челюстями ухватил гризли за ляжку. Зверь крутнулся, стремясь нанести удар, который, попади он в цель, буквально разнес бы жеребца на части, но и на этот раз гризли не повезло: конь увернулся, и лишь один медвежий коготь оставил на гнедом боку тонкую длинную рану, даже не рану, а царапину, из которой сразу же показалась кровь.

Старый Колченог разозлился по-настоящему. Он стоял, переводя взгляд с жеребца на мальчика, сидящего на дереве; однако гризли все же внимательно наблюдал за жеребцом, который скакал вокруг него, оставаясь вне пределов досягаемости для медвежьих лап.

Жеребец в драке — зрелище ужасное. Он способен рвать зубами, вкладывая всю силу своих громадных челюстей, лягаться задними или молотить передними ногами. И все-таки Харди понимал, что Биг Реду не совладать с гризли — даже таким покалеченным, как этот.

Однако и гризли досталось. Удар заставил его задохнуться, заболел бок, из плеча и ляжки текла кровь, но больше всего его беспокоила стрела, застрявшая в горле. Медведь пытался достать ее зубами, но не смог. Услышав, как рванулся к нему жеребец, зверь замер в ожидании; изо рта у него текла пена, теперь уже смешанная с кровью.

— Ред! — завопил Харди. — Нет!

Но жеребец уже ничего не слышал и ничего не боялся. Перед ним был враг, и он ринулся вперед, легко, почти танцуя, с вытянутой шеей и оскаленными большими зубами.

Опустившись на одно колено, Ашаваки отдыхал в кустах. Он успел увидеть лишь несколько последних секунд этого ужасного сражения, которое продолжалось не больше минуты. Он осторожно поднял к плечу винтовку, выжидая удобного для выстрела момента.

Это был его старый враг. Убить его — значило расправиться не только с медведем, но и с собственным страхом. Конечно, если это заколдованный медведь, а такую возможность Ашаваки допускал, пуля окажется перед ним бессильна; но если нет — будут уничтожены и старый враг, и давний страх.

Ашаваки тщательно прицелился. Медведь чуть пошевельнулся, и индеец взвел курок. В тишине, пока жеребец, ступая тихо, словно кошка, приближался к старому гризли, щелчок курка прозвучал громко, а этот звук Колченог слышал и раньше. Он обернулся, г палец Ашаваки тем временем напрягался… напрягался… Глаз индейца удерживал точку на прицеле… Внезапно винтовка прыгнула в его руках, и громадный медведь, ощутив удар в грудь, пошатнулся и опустился на все четыре лапы.

Индеец принялся торопливо перезаряжать ружье.

Старый Колченог попытался встать на дыбы, но смог лишь присесть на задние лапы.

«Теперь, — подумал Харди, — мне бы только заполучить Биг Реда. Если бы спуститься с дерева ему на спину и снять с дерева Бетти Сью, мы сумели бы убежать».

Он негромко окликнул:

— Ред! Сюда, Биг Ред!

Жеребец услышал зов и заколебался. Жажда битвы смешивалась в нем со страхом, который все еще вызывал гризли. Конь снова услышал зов, на этот раз еще более настойчивый, и любовь вкупе с привычкой к повиновению погасили в нем ярость, инстинктивное стремление уничтожать, чтобы не оказаться уничтоженным.

Старый Колченог был озадачен. Он пришел сюда, чтобы убить лошадь, а вовсе не то олицетворение злобы, каким обернулось это существо; к тому же он никак не ожидал нападения со всех сторон сразу. Гризли опять попробовал ухватить зубами беспокоившую его стрелу, торчавшую в шее, зарычал, но закашлялся кровью, понемногу сочившейся из горла. Качнувшись, он поднялся и направился к лошади.

В своем укрытии Ашаваки отчаянно спешил, перезаряжая ружье. Медведь должен быть убит, а лошадь должна быть спасена.

Биг Ред уже направился было к хозяину, но действия медведя остановили его. Конь понимал, что не должен упускать из виду ни единого движения чудовища. Только стремительность движений и внезапность ударов могли позволить коню надеяться на успех.

Когда Колченог двинулся к Реду, Харди поднял лук, натянул тетиву и выстрелил, но промахнулся. Оставалась последняя стрела. Мальчик опять поднял лук, но поздно. Пронзительно заржав, Биг Ред кинулся на медведя. Гризли вздыбился, чтобы ударить, но жеребец увернулся и свирепо ударил медведя в бок и крестец. Колченог попробовал повернуться, но что-то мешало ему — тело стало непослушным там, куда пришелся предыдущий сокрушительный удар копыта. И в тот же миг его снова рванули железные челюсти жеребца. Тогда Колченог обрушился на него всем телом, и колоссальная масса медведя сбила Биг Реда с ног; он боком упал на траву. С утробным триумфальным ворчанием гризли кинулся к лошади.

И тут снова выстрелила винтовка.

Пуля скользнула по черепу гризли. Вглубь она не проникла, оглушенный зверь присел, словно умирая, но внезапно ринулся в кусты — туда, откуда прозвучал выстрел.

Харди слетел с дерева так стремительно, что поранил руку, ободрал колено и порвал штаны. Он подбежал к жеребцу.

— Ред! Ред! О Ред!

Мальчик всхлипывал от страха, но жеребец уже встал, встряхнулся и двинулся вслед за медведем. Подпрыгнув, Харди ухватился за уздечку.

— Пойдем, Ред, — упрашивал он. — Ну пожалуйста, пойдем!

И жеребец послушался.