Внизу наш дом - второй вариант

- Наверно, - развёл я руками. - Нам когда по телеку живописали про зверские бомбардировки Дрезденской картинной галереи, то про урон, нанесённый германской промышленности, обычно не вспоминали. Или так вспоминали, что это в памяти совсем не откладывалось.

- По телеку? - переспросил Сталин.

- Так мы называли телевизоры вместе со всем телевизионным вещанием. Где-то в шестидесятых годах телевизоры уже были достаточно обычным явлением. Люди любили смотреть фильмы или концерты, а потом развелось много и других интересных передач - учебных, познавательных, развлекательных. Хотя, тон во всём этом задавали американцы, но и мы старались не отставать.

- Итак, про урон, наносимый союзниками фашистской промышленности, вы из прошлого ничего наверняка вспомнить не можете, - подвел черту Иосиф Виссарионович. - Что же - в этот раз они разрушают и важные с военной точки зрения объекты, и жилые кварталы. Хотя, немцы наносят им достаточно серьёзные потери.

- Товарищ Сталин! - не вытерпела Мусенька. - Почему мы не переходим границу Польши. Ведь эта передышка даст немцам возможность собраться с силами и построить серьёзную оборону!

- Мы обратились к правительству Польши, находящемуся сейчас в Лондоне, с предложением принять участие в освобождении их страны, которое планируем начать в самое ближайшее время. Пока продолжаются переговоры, начинать наступление я считаю преждевременным. Зачем нам нужны смерти наших солдат, если достаточно вооружить польских патриотов и снабдить их всем необходимым! Винтовок или снарядов не так уж трудно сделать ещё, а вот вырастить человека и научить его воевать - значительно труднее, - неожиданно повернул разговор Иосиф Виссарионович. - Кроме того нам тоже требуется время для перевооружения танковых частей новой техникой. Оказывается, фашисты приготовили новинки, бороться с которыми тридцатьчетвёркам будет тяжело.

- "Тигр" и "Пантера", - пробормотал я.

- Это условные названия - повернулся ко мне Сталин. - Вы не могли не знать их раньше, но не предупредили о появлении у противника столь серьёзной техники.

- В тонкостях танкостроения я не разбираюсь, а то, что встретившись с КВ и Т-34, фашисты обязательно попытаются обзавестись аналогичными боевыми машинами - очевидно. Наши военспецы и без знаний из будущего способны это предсказать.

- В том-то и дело, что наши специалисты предугадывают, а вы знаете наверняка.

- Не наверняка, - бросилась на мою защиту Мусенька. - Всё сейчас идёт совсем не так, как в прошлом варианте развития истории. Тогда в сорок первом наша авиация испытывала жесточайший голод в самолётах - целые полки безлошадных лётчиков ждали от промышленности тех же истребителей, а заводы по их производству ехали на восток в застревающих на каждом полустанке эшелонах.

В этот момент в комнату вошла Бю. Она была одета не в военную форму, а в обычное ничем не примечательное платье из шерстяной ткани. Улыбнулась нам, кивнула и уселась на стул рядом с Иосифом Виссарионовичем, положив свою руку поверх его. Просто - этакая хозяйка дома. Мы с моей лапушкой больше минуты пучили на неё глаза, пока, наконец, не переварили ставший очевидным факт.

- А что? - обрела, наконец, дар речи моя ненаглядная. - Женатые мужчины вообще живут дольше, потому что за ними есть, кому присмотреть. Вы хоть расписались? - повернулась она к Сталину.

Тот кивнул и снова посмотрел на меня:

- Если даже не знаете ничего конкретного, рассказывайте обо всём подряд. Не только факты, а ощущения, отношение к происходящему, к курсу партии, к событиям в стране и мире.

- Ну-у... - протянул я. - Рухнула колониальная система и началась куча национально-освободительных войн.

- Да тьфу на тебя, Субботин, - огорчилась Мусенька. - Сдались тебе эти чужие войны! Нам нужно сконцентрироваться на своих проблемах, а не на том, что происходит за тридевять земель. Вот, например, необходимо перестать рекламировать любые сладости, особенно конфеты, и дать широкую дорогу производителям мёда. А то, знаешь, сколько в стране развелось диабетиков! В регистратурах поликлиник целые стеллажи с карточками, помеченными цветными кодами, а этот, как его, инсулин, стал стратегическим медикаментом, без которого часть населения обречена на мучения или даже смерть.

Да уж, умеет удивить моя сливочная! Товарищ Сталин даже посмотрел на меня понимающим взглядом.

- Ладно, ладно, пусть будет мёд, - согласился я. - Но его производство крайне трудно организовать без использования частника, потому что пасечное хозяйство невозможно вести без хозяйского присмотра. Даже, если полстраны заставить ульями - толку от этого не будет. Тут требуется принятие ответственных решений на самом близком к производственному процессу уровне и наказание за нерасторопность должно следовать неотвратимо по всем законам дикого капиталистического рынка.

- Намекаете на кризис системы управления, в результате которого наша страна проиграла в борьбе с мировой буржуазией?

Мы с Мусенькой дружно кивнули.