Внизу (СИ)

— Хи-хи-хи! — поддержав, хихикнула пара белокурых девиц. Одна из них даже не удержалась и вытащила коммуникатор, чтобы сделать пару эффектных кадров. — Сандрик, душка, покажи-ка плеть еще разок! Во-от! И ногу, ногу поставь! Вот! Сандрик, голема завалил! Ха-ха-ха! — обе девицы вновь начали заливаться смехом. Тыкают оттопыренными пальчиками в коммуникаторы и изгибаются возле лежащего тела, словно у шеста. Смешно до коликов.

Шедший вместе с ними цесаревич даже не остановился. Его губы лишь чуть дрогнули в едва наметившейся улыбке. Он просто обошел тело уборщика и пошел дальше. А, собственно, что тут необычного и странного? Упал какой-то уборщик, и что? Его приведут в чувство, и все станет, как прежде. Зачем обращать на этой внимание на эту мелочь?

Возле веселящихся гимназистов, словно из неоткуда, возникла фигура старшего управляющего. С совершенно беспристрастным листом он глубоко поклонился.

— Приношу глубокие извинения за этот прискорбный инцидент, — Рудольф Альбертович сделал знак рукой своим помощникам, двум крупным мужчинам в красно-белых ливреях, тут же подошедшим ближе. Они быстро подхватили безжизненное тело и понесли его в сторону неприметной двери, за которой находилось техническое помещение. — Такое больше не повториться.

Стайка со смехом понеслась дальше, догонять цесаревича. Поржали и ладно. Через пару минут эту историю они уже из головы выкинули. Забыли, как и не было. От самого происшествия остался лишь десяток уморительных фоток, над которыми можно будет позже поржать.

Сам же старший управляющий уже входил в подсобное помещение, где парнишку положили на длинный стол и пытались привести в чувство. Со стороны головы суетился его дядя, то похлопывая племянника по щекам, то ослабляя ворот его камзола. Одна из горничных водила перед носом юноши крошечной коробочкой с какой-то пронзительно пахнущей ароматной солью.

— Что это такое было, господин Симонов? Вы понимаете, что сейчас произошло? — ледяным голосом спрашивал Рудольф Альбертович, направляя тяжелый взгляд на мужчину с бакенбардами. Тот, отпрянув от племянника, поник: голова наклонилась, плечи опустились, глаза уставились в пол. Понимал, что сейчас разразиться буря. — Таких прискорбных инцидентов, да еще в присутствии Его Императорского Высочества Цесаревича Александра, гимназия не знала за всю свою историю. Это не просто чрезвычайное происшествие, это настоящая катастрофа. Ваш племянник своим безрассудным поступком причинил весьма весомый ущерб авторитету нашего учреждения. Сделанные сегодня фото уже сейчас гуляют по сети, вызывая гомерический хохот у наших недоброжелателей. Понимаете, к чему это приведет?

Мужчина поднял глаза и тут же вновь опустил их к полу. Чего тут понимать? Все и так ясно. Лишением премии тут не отделаешься. Максимку-бедолагу точно за ворота погонят. С него «стружку снимут», или, не дай Бог, тоже выкинут. Вот и вся нехитрая арифметика.

— Я поясню вам и всем остальным, чтобы это лучше отложилось в ваших черепных коробках, — старший управляющий неторопливо обвел взглядом всех присутствующих в подсобном помещении, ненадолго задерживая взгляд на некоторых из них. — В течение следующего часа эти фотографии будут размещены на своих площадках ведущими информационными агентствами с весьма интригующими комментариями и названиями. Возникнет настоящий вал сопутствующих новостей, хейта, на который не смогут не отреагировать наши учредители. Примерно через два часа со мной свяжется один из членов Управляющего Совета гимназии и начнет задавать весьма неприятные вопросы о персонале. Что мне ему нужно будет ответить?! Ответ может быть лишь один — кадровые решения.

В это мгновение вдруг раздалась неприятная трель коммуникатора. Старший управляющий поднял руку и с досадой «пожевал» губы.

— Вот, собственно, и звонок от члена Управляющего Совета Его Высочества великого князя Салтыкова, — мужчина ткнул пальцем в лежавшего парнишку, а затем в его дядю, сопроводив все это жестким комментарием. — Этот уволен. Завтра бумаги мне на стол. Ты лишен премии на два месяца и получаешь первое персональное предупреждение. Напоминаю, второе персональное предупреждение может привести не просто к увольнению с «волчьим» билетом, но и к уголовному делу.

После он резко развернулся и вышел из помещения. Следом потянулись и остальные люди, не смотреть друг на друга. Каждый старался, как можно скорее покинуть это место, словно оно было чумным. Никому не хотелось оказаться следующим.