Вновь обретя веру

Я снимаю очки и откладываю письмо в сторону. Благодаря новой весточке от Дэниела я чувствую надежду. С каждым днём терапии ему становится всё лучше. Дэниел ушёл со службы после того, как потерял ногу. Да уж, с такой травмой нечего делать в пехоте. Доктора думают, что именно этим и вызвана его депрессия. С ПТСР нелегко справиться, но Дэниел делает успехи. В его письмах полно смеха и шуток. А иногда и очень пошлых намёков.

Прошло четыре месяца с тех пор, как он прислал Нэн часы, и я умираю, как хочу его увидеть, особенно сегодня. Сегодня мы хороним Нэн и, мне кажется, частичку моей души. Хотя в каком-то смысле я за неё рада. Она больше не мучается, а это главное. Последние несколько месяцев дались ей тяжело. Все мы видели, как она увядала, и дедушка не отходил от её постели.

Нэн уговорила нас повесить часы, которые прислал Дэниел, в её комнате, несмотря на то, что они выбивали мелодию каждый час. Она их обожала. И часто говорила о Дэниеле, хотя виделась с ним лишь раз. Думаю, она знала о моих чувствах к нему. Я даже читала ей его письма. Вернее, те отрывки, где всё было прилично. Я потерялась в любви к их отправителю. И больше всего на свете хочу его увидеть.

Со стороны входной двери кто-то кричит:

— Фейт!

Это дедушка. Должно быть, приехал катафалк.

— Иду, — отвечаю я и хватаю зонтик, потому что не уверена, что обойдётся без осадков.

Мои родители тоже здесь. Они часто приезжали в прошлом месяце, что не могло не радовать и их, и Нэн. А также, признаюсь, и меня. Наблюдать, как увядала Нэн, было мучительно. Я чувствовала себя беспомощной и одинокой.

Нэн умерла неделю назад. Но больше я не скорблю. Сегодня особый день — мы чтим её память. Всех желающих попрощаться с Нэн мы попросили прийти в их самых лучших и самых ярких нарядах — ей бы это понравилось.

Добравшись до церкви раньше других, мы направляемся в комнату, где пробудем до начала церемонии. Мы с дедушкой несколько минут стоим одни, как вдруг он поворачивается ко мне, берёт меня за плечи и заглядывает в глаза. Думаю, с годами он стал немного ниже. Но это не важно. Глядя мне в глаза, он говорит:

— Не теряй ни минуты, Фейт. Ни единой минуты.

Слёзы застилают глаза, мне не удаётся их сдержать.

— Ладно, — выдыхаю я.

— Когда любовь тебя найдёт, держись за неё и не отпускай, — продолжает он. — Иногда будет тяжело, иногда — чудесно. Но никогда не принимай это как должное. Потому что, когда твоя жизнь подойдёт к концу и ты оглянешься назад, это, чёрт возьми, единственное, что будет иметь значение, Фейт. Уж поверь мне.

— Мы в церкви, — игриво шепчу я.

— Я знаю, — так же шёпотом отвечает он и снова смотрит мне в глаза. — Не теряй ни минуты, Фейт, — говорит он. — Понимаешь?

— Думаю, да.

— Даже в такой день, как сегодня. Держись за любовь, когда она придёт к тебе.

Он смотрит поверх моего плеча и улыбается. Я оборачиваюсь и прирастаю к месту. В дверном проёме стоит Дэниел. На нём парадная форма, и он так невероятно красив, что у меня захватывает дух.

Я перевожу взгляд на дедушку, поскольку чувствую, что мне нужно его разрешение, чтобы испытывать счастье в такой день. Ведь это так неправильно. Но в то же время и очень правильно.

— Держись за неё, Фейт, — неистово шепчет он. — И никогда не отпускай.

А затем, пройдя мимо меня, выходит за дверь.

— Дэниел, — выдыхаю я.

Дэниел не двигается. Он держит в руках розу и улыбается. Я утираю слёзы с лица и, сдавшись, бегу к нему и бросаюсь ему на шею. А он обнимает меня и крепко прижимает к себе. Я чуть не сбила его с ног, но Дэниел смеётся и притягивает меня ещё ближе. Я рыдаю, уткнувшись в его форму, но ему, кажется, всё равно.

— Эй, Фейт? — говорит он, когда я успокаиваюсь.

Поднимаю на него глаза.

— Я так рада, что ты здесь.

Дэниел большими пальцами смахивает слёзы с моих щёк и переводит взгляд на мои губы, словно хочет поцеловать.

— Хочу задать тебе один вопрос, — говорит он.

— Какой? — спрашиваю я.

Я смотрю в его карие глаза и хочу утонуть в них, оставшись там навсегда.

— Ты сегодня в трусиках? — игриво спрашивает он и тянет прядь моих волос.

Я смеюсь. Не могу сдержаться. Это именно то, в чём я нуждалась. А он — тот, в ком я нуждаюсь.

— Да, — отвечаю я. — Но позже у тебя будет возможность это изменить.

Он замирает в моих руках, его тело напрягается.

— Обещаешь? — шепчет он.

— Клянусь, — говорю я и, встав на цыпочки, прижимаюсь к его губам.

Наш первый поцелуй. Он пробует меня на вкус. Робко и нежно. Но мне хочется другого, поэтому я, пустив в ход зубки, прикусываю его нижнюю губу.

Дэниел стонет.

— Мы в церкви, — отстранившись, говорит он.

— Я знаю, но совсем недавно тут матерился дедушка, так что, думаю, целоваться тоже можно.

Я хихикаю. В моём голосе слышны слёзы, я так рада, что Дэниел рядом.

— Я понятия не имела, что ты приехал.

— Ты же не думала, что я пропущу церемонию? — подняв мой подбородок, говорит он. — Я знаю, как для тебя это важно.

— На сколько ты можешь остаться? — спрашиваю я.

— На сколько ты захочешь, — отвечает он.

Моё сердце пускается вскачь. Раздаётся стук в дверь, и я открываю её — на пороге стоит дедушка.