Вновь: покойтесь с миром

– В так называемом эпилоге наша путешественница благоразумно избегала упоминания события Триединства, обезопасив не только окружающих от осадков истории, но и саму себя из какого-либо гипотетически все еще существующего времени. Я не буду вдаваться в особые подробности того, как весь Опус и здания Триединства стали центром такого временного узла причинно-следственных событий, что вопрос выживания среди бессвязных на первый взгляд появлений разных версий провокатора оказался более важным, нежели просчет всех составляющих для безошибочного распутывания затягивающихся петель.

– Ради этого ты снес здания Триединства?

– Отчасти. Избавиться от них было приятней, чем проводить долгий и сложный ремонт некогда важных для нас памятников достижений: биология, технология и религия – большое триединство главных направлений Опуса. Религию ты забрала с собой на Кому, что, как ни странно признать, послужило интересным наследием твоего недолгого пребывания на этой планете.

– Ты всегда относился ко мне предвзято! – Люба скорее напоминала ему о факте, нежели потакала своим чувствам.

– Это правда. Но лишь потому…

– Хватит. Избавь от этого. Говори уже, зачем мы здесь.

Клендат покачал головой в знак одобрения, украдкой подметил сдержанное любопытство Бэккера и включил очередное виртуальное изображение в центре – солнечную систему ИМБ с известными планетами и спутниками.

– Задача Ткача состояла в самом сложном – составить карту Триединства. Ты была скупа на объяснения своих появлений и действий, чего твоей матери, разумеется, было достаточно. Здесь у нее всегда играли чувства родительские, нежели воспитательные. Вы улетели, а я остался разбирать бардак, оставленный тобой. И этот Ткач был создан из-за тебя. Я должен был знать, что и почему происходило, должен был понимать координаты всех твоих прыжков и прыжков твоих копий – как более взрослых, так и совсем отличавшихся. Всех. Порой ты появлялась, что-то делала, исчезала, а затем появлялась другая ты, но с другими целями, треть коих до сих пор не определена причинностью. Нужен был независимый анализ, дабы составить, простым языком, карту закономерностей. Ведь, как мы узнали, путешествие во времени – штука сложная, можно хоть себя убить – сам не исчезнешь. Так что, пока ты отдыхала на Авроре, я работал над сбором сведений не только для пресечения аналогичного проявления непрошеной инициативы, но и для возможного продолжения.

– Никогда не думала, что услышу твое нытье. – Этот надменный и презренный выпад моментально сменился ярким напускным разочарованием. Клендат молчал, лицо его выражало что-то непонятное Бэккеру, но явно читаемое Любой.

– Ты сбежала на Кому…

– Я помню, как ты с трудом пошел на компромисс, лишь бы я оставила Опус. Моя мать даже Осколок забрала, целую колонию основала с хорошими людьми, которых я считала друзьями и которые меня таковой считали, несмотря ни на что, и которые в отличие от тебя сделали для меня очень много хорошего.

– Моя задача выходит за рамки твоего комфорта. Ты вроде бы повзрослела, должна понимать. Ну и кто теперь ноет?

– Сейчас я начну ваше нытье посылать куда подальше! Говори суть, или я сваливаю! – Бэккер боролся с водоворотом, затягивающим его все глубже в историю, частью которой он быть не желает, как и не желает быть частью любой другой истории.

– Ты и есть эта причина, Бэккер. – Клендат расцвел, казалось, он ждал этого момента слишком долго. Виртуальная карта сменилась с общей солнечной системы до маленькой планеты, расположенной близ солнца. Черный камешек с кратерами и глубокими впадинами, по сути, ничего оригинального или отличительного. – Некогда ранее я обнаружил на ближайшей к светилу карликовой планете следы пребывания разумной жизни. Почти в центре находится крупная, сложная, неподвластная простому пониманию внешних сил конструкция – целое сооружение, озаглавить которое можно емким определением Кузня. – Клендат посмотрел на Любу особым взглядом предвкушения перед раскрытием важной для нее информации. – Там и было создано то, что ныне зовется Осколком.

Лицо Любы преисполнилось тяжелых мыслей, Бэккер же не разрешал себе делать выводы, прекрасно ощущая, как все происходящее является лишь подводкой к чему-то достаточно сложному, чтобы пытаться это высчитать.

– Поспешу успокоить – ни создать его там, ни даже понять причин создания из имеющихся сведений Кузни невозможно. Этот немыслимый даже для моего понимая процесс оказался сокрытым значительно лучше, чем некоторые элементы технологии. Кузня состоит из уникальных материалов с даже близко не изученными свойствами. Именно это и стало для меня отправной точкой продолжить поиски, нежели остаться с задачей приемлемой сложности. Поиски материала внутри солнечной системы ИМБ и привели мое внимание на Целестин, где, как мы уже знаем, тем же материалом, легшим в основу относительно простых элементов Кузни, был интегрирован в глубины спутника Комы склеп Варвара.

Клендат выждал паузу перед самым главным, возведя напряжение до предела.