Вновь: слово свидетеля

Рода в свою очередь смотрела на Лорна пугающе спокойно, после чего взглянула на Оскара затяжным сомнением и, сделав выводы, преисполненная новыми силами, встала с ними рядом. Причина такого решения зародилась совсем недавно, когда Оскар поведал ей откровение столь личное, сколь он сам страдал от его влияния, — еще на Монолите, в начале бунта Наставника церкви Наставления, он был рядом с ее отцом — Андреем Дикисяном, когда тот пришел в себя после того, как чуть не погиб при взрыве в государственном блоке. Андрей распорядился привести к нему Петю, дабы тот помог ему с Осколком, и, вместо того чтобы воспротивиться этому приказу, Оскар поддался на идущие наперекор законам безопасности убеждения начальника, тем самым оставив того без личной охраны. Если бы только он тогда поступил иначе, отразив попытки Андрея воззвать к чему-то большему, нежели приказы и их исполнение, то Рода не стала бы ныне сиротой, потому что Оскар смог бы защитить ее отца от покушения бунтующих. Но Андрей хотел помощи от Пети с Осколком, который как-то был связан со странной коробкой. Только сам Бэккер уже успел завербовать Петю, вызволить его из камеры содержания и ушел с ним на Аврору для эксперимента с Осколком. Выполняя приказ Андрея, Оскар с Настей сами чуть не погибли от рук своего же народа. Все слишком затянулось, контроль был утерян, Андрей Дикисян оказался убит кем-то из толпы… только вот ко всему происходящему приложил руку Бэккер. Закручивая события во временной причинно-следственный узел, Бэккер стал провокатором для беспорядков, не говоря уже о том, что именно он помешал ему пойти на помощь Роде, когда на ту напала первая Особь, убившая ее команду. Раз все началось с Бэккера, им и должно закончиться, подвел Оскар внушительный доказательный базой итог, искренне желая уберечь ее от влияния этого человека. Он закончил краткую сводку с редкими слезами на щеках, прося у Роды прощения и констатируя свою вину. Все это откровение случилось на фоне критического состояния Роды, воззвавшего к спрятанным под натиском причинно-следственного бардака событиям травмирующего прошлого. Она же выслушала его молча, пряча любое волнение мыслей и эмоций за непробиваемыми стеклянными глазами. Оскар неспешно вышел из Палатки, дабы не мешать ей осмыслить услышанное. Он прекрасно понимал, что тем самым может остаться совсем один, ведь вопреки всему Рода любила отца.

— Я не могу его оставить, у меня приказ, да и не в моих привычках трупы ронять под ногами. Я не прошу вас — приказываю! — Лорн достал из-за спины необычного вида пистолет: ребристое квадратное короткое дуло с утолщением цилиндрической формы над рукоятью без затвора или обоймы, словно нет нужды в патронах или механизме для их снабжения.

От былого легкомыслия Лорна не осталось и следа — лишь расчетливость и стремление исполнить приказ вопреки всему и вся.

— Рода, я понимаю, у вас куча своих претензий к этому уроду, но я не оставлю его так же, как не оставил бы никого, будь у меня такой шанс.

Рода и Оскар все стояли недвижимо, молча, стойко отстаивая простую позицию расчертить линию в настоящем, дабы разорвать цепи между прошлым и будущим, создавшим за последние дни разрушительный для всех комок узлов. И как бы Лорн ни старался, слова не доходили до нужного исполнения, вынуждая его мириться с пополнением списка тех, кто лишился жизни от его рук, ибо не спасти Бэккера не может ни при каких условиях. Напряжение от безысходности мирным путем достигло апогея — выстрел достиг своей цели.

26

Люба сидела на коленях у могилы в области головы, то поднимая камни и откладывая их в сторону, поддаваясь порыву узреть своими глазами тело ее любимого, то кладя их обратно, сталкиваясь со страхом нарушить его покой. Откровение фальшивого Оцелота имело единственный положительный эффект — Любе не придется прощаться с ним по-настоящему, ведь тот, кто был ей дорог, уже давно умер, принятие чего влияет на ее отношение к роботу в негативную сторону: она ненавидит его, как оскорбление памяти хорошего человека. Люба поднялась на ноги с ярым желанием уничтожить Малого прикосновением оголенной руки, забывая про риск для здоровья, — но тут рядом встала Настя, выражая не только заботливую поддержку, но и выступая неким голосом разума.

— Мне очень жаль, но давай не будем принимать поспешных решений. — Люба поддалась вразумительному тону Насти, ощущая себя самым маленьким человеком на свете, что, разумеется, случается с ней настолько редко, что можно считать аномалией.

— Кассандра очень четко мне объяснила твою исключительную нелюбовь к подобным мне, что и послужило нашим обоюдным решением сокрыть от тебя этот факт до момента, когда ты будешь готова.

— И зачем мне знать это сейчас?!

— Потому что я и он — мы часть твоего прошлого, но еще и потому, что я так захотел, — считаю это честным. Ты должна знать правду обо мне, чтобы абстрагированно от моей личности воспринять то, ради чего все это было.