Вновь учиться жить

– А что ты вообще можешь знать?! Стерва! Корчишь тут из себя невинную жалкую бомжиху, которую должны пожалеть, так как у нее больной инвалид. Прикрываешься дочерью, чтобы скрыть свою лень и никчемность. Я уверен, что ты еще та тварь, раз бегаешь по квартирам и выпрашиваешь подачки.

Неверие и ужас всей ситуации рвали сознание. Слезы стояли в глазах, скатываясь по щекам, шедшие против воли. Казалось в эту секунду, что жестокие слова – правда, что она действительно навязалась, и Зина не смогла отказать.

Ольга хотела что-то сказать, но не получалось. Ком в груди разрастался, охватывая гортань, не давая возможности издать даже звука.

– И что, решила слезу пустить? Да?! Надеешься на мою доброту?! – злобно выдал он и толкнул Латрову, отчего она ударилась спиной об стену. – Да не выйдет! Я таких тварей, как ты, сразу вижу. Ишь, какая святоша тут нашлась! Была бы нормальной, гордой бабой, собрала свои вещи и свалила, самостоятельно решая возникшие проблемы. А у нас своя жизнь. Мы тебе ничего не должны и ничем не обязаны! Пошла вон!

– Я уйду. Алине уже лучше, но…

– Сегодня! Сейчас! Убирайся, мразь! – нависая, гневно рычал Цветиков, желая ударить, останавливая себя огромными усилиями. – Либо тогда разрушишь нашу жизнь. Ведь я пришел вещи свои собирать. Мы с ней поругались по телефону. Из-за тебя! Она выгнала меня из жалости к тебе, жалкой мыши.

– Арсений, – дрожащим голосом произнесла Ольга, чувствуя, как ее трясет, желая, чтобы он отошел. – Я не могу прямо сейчас. У меня маленький ребенок.

– Вот! Только о себе, змея, думаешь. Так и рассчитывала, да? Чтобы нас развести и дальше здесь жить, а меня на улицу! Раз такая добрая, что же ты не спрашиваешь где мне жить?! Может, я тоже на улицу иду. Что? На это мозгов не хватает? Только о своей заднице беспокоишься?!

– Вы же…

Мужчина вновь толкнул Ольгу и злобно процедил:

– Приду в обед, и чтобы вас тут не было. Ключи оставишь под паласом. Зинке скажешь, что нашла квартиру. Поняла?!

Латрова только кивнула, опасаясь, что в таком состоянии он и ударить может. И не только ее, если на крики придет Алина. Арсений внезапно схватил девушку за подбородок и ледяным тоном заявил:

– Узнаю, что ей что-то рассказала, не только дочь инвалидом будет, но и ты. Паскуда!

Оттолкнул и пошел на выход, громко хлопнув входной дверью.

Ольга тихонько спустилась по стенке на паркет и обняла себя руками, сжимая с огромной силой. Когда шок прошел от поведения «милейшего человека на свете», по словам подруги, она лихорадочно стала вытирать слезы, в панике рассуждая, что ей делать. Вновь всхлипнув, поднялась и ополоснула лицо ледяной водой, не вытирая полотенцем. Только посчитала, что успокоилась, как вновь бушующие эмоции сжали сердце, и женщина расплакалась, закрывая рот руками.

– Мамочка, я пить хочу, – послышался нежный голосок дочери, и женщина вмиг взяла себя в руки, вытерев поспешно слезы. По привычке наклонилась к ней и погладила по голове, сразу же проверяя лоб. Температура.

Кивнув, налила из графина морс из клюквы, и дала Алине. Попив, малышка спросила:

– Ты плакала? У тебя глазки красные.

– Чуть-чуть, – проговорила Ольга, а потом добавила: – Расстроена, что ты у меня болеешь.

– Я больше не буду, – очень серьезно проговорила девочка.

Ольга улыбнулась и, поцеловав доченьку в щечки, предложила:

– Тогда пойдем мерить температуру и пить лекарства?

Алина нахмурилась, но кивнула. Подала маме руку, и они пошли в спальню. Через пять минут Латрова измерила температуру, дала Алине жаропонижающий сироп и провела все необходимые процедуры.

Включив телевизор, медленно побрела к своей сумочке. Дрожащими руками достала лист бумаги, лежащий в потайном кармашке, и сжала его. Как бы она не хотела, но выхода нет. Ей нужна помощь. Ради дочери.

Набрав номер, Ольга затаила дыхание, ожидая ответа. Гудки отдавались в голове, и женщина не могла даже двинуться с места. Внезапно гудки прервались, и она услышала:

– Да.

Латрова закусила губу и через небольшую паузу прошептала:

– Доброе утро, Олег. Простите, что беспокою…

– Ольга! – уверенно проговорил мужчина, а потом грозным тоном добавил: – Что случилось?!

– Я… простите, если не вовремя. Вы… – она замолчала, а потом успокоилась, и выдавила: – Дочь болеет, а я не могу оставаться у подруги. Риелтор не нашел квартиру и… Может, у вас есть знакомые, чтобы уже сегодня снять однокомнатную или малосемейную?

Женщина замолчала, чувствуя себя ужасно. Слова Арсения бились в голове, и она закрыла глаза, сожалея, что вновь просит помощь. Как Цветиков и говорил…

Латрова ненавидела себя, но понимала, что выхода сейчас нет. Пусть она будет в глазах других кем угодно, но она должна сделать все, чтобы ее дочь не оказалась на улице. Была в тепле и уюте, не болела. А дальше она справится. Ведь раньше справлялась, значит, и сейчас ей это под силу.

Да, всё случилось в один миг, когда не ждала. Навалилось и превратилось в хаос, из которого она обязательно вырвется. Она сделает все, чтобы ее девочка была здорова и ни в чем не нуждалась.