Вновь вернуть любовь

— Спасибо огромное за то, что помог моей дочери. Я не знаю, что делала бы, случись с ней что-то, — моё сердце заколотилось в груди, когда Зейн обнял меня и сделал глубокий вдох. Я быстро оттолкнула его от себя, понимая, что, может быть, это было плохой идеей. — Я по век жизни буду благодарна за твою помощь ей, но мне всё ещё нужно обдумать то, что, чёрт возьми, творится сейчас.

Было ли это какой-то ужасной шуткой? Или сном? Мне всё ещё казалось, что в один момент я просто проснусь.

ГЛАВА 22

ЗЕЙН

Какого чёрта я вообще думал? Мне не стоило сюда приходить. Сидя здесь, рядом с ней, я мог увидеть боль в её глазах, и мне было ненавистно знать, что я стал её причиной, что каждая слеза, сбежавшая по её щеке, была из-за меня.

Она сидела там, рыдая, тушь стекала вниз по щекам. Я потянулся, чтобы вытереть её слёзы, и понял, что сделал бы что угодно, лишь бы прекратить её мучение.

Мне было больно знать, что она стала двигаться дальше с кем-то другим, но я был недостаточно хорош для неё. Она заслуживала кого-то, кто был более решительным. Кто мог сложить её жизнь воедино и сделать её счастливой. Я разрывался между чувствами к ней и тем, чего она на самом деле заслуживала.

Мой желудок стянуло узлами, пока я сидел там, сердце разогналось до галопа, ждало, что Чесни скажет что-то. Что-угодно. Эта женщина затронула во мне что-то, о существовании чего я не знал. Что-то внутри меня изменилось в тот день, когда я встретил её. Год за годом я задавался вопросом, почему я оказался идиотом настолько, что отпустил её. Я бы сделал всё, что в моих силах, лишь бы она снова не ускользнула от меня. Если бы у меня был второй шанс.

Снова глядя вниз на её руку, я понял, что она не носила обручальное кольцо. Не то, чтобы сейчас было время думать об этом, но моя надежда немного приподняла голову.

ЧЕСНИ

Я была растерзана. Часть меня хотела схватить его и поцеловать. Вторая — ударить его и сбежать. Далеко, далеко отсюда.

Я сражалась мгновение, решая, стоит ли открыть ему толику правды.

— Ты знаешь, сколько мне понадобилось, чтобы на самом деле начать двигаться дальше? Теперь ты возвращаешься и бередишь мои чувства, которые я так тяжело пыталась спрятать подальше. Ты не можешь сделать этого. Это несправедливо, — я начала раскачиваться, пытаясь вытащить из себя то, что хотела сказать. Сердце болело, и в желудке зарождалось тянущее ощущение.

Думаю, меня стошнит.

Я стёрла слезу и продолжила:

— Я сказала себе много лет назад, что я в порядке. Что я буду в порядке. Что ты не нужен мне. Но это было неправдой, Зейн. Я не была прежней с момента твоего ухода, — сделав паузу, я набрала больше воздуха в лёгкие. — Я была так зла и разбита в тот день. Зла потому, что ты не любил меня достаточно, чтобы бороться. А разбита потому, что любила тебя настолько, что от этого становилось больно. Я сидела там, смотрела, как твой самолёт поднимается в небо, и часть моего сердца улетала с тобой. Это был самый тяжёлый день в моей жизни, — мои губы и подбородок дрожали.

Я наконец-то нашла в себе силы встать. На его глаза появились слёзы. Я никогда не видела его эмоций. Он выглядел таким разбитым… как и я.

Зейн встал и подступил ближе, потянувшись ко мне.

— Нет, Зейн, — ответила я, выставляя руки перед собой, чтобы остановить его. — Не прикасайся ко мне… потому что, если ты сделаешь это, я распадусь на части.

Он выглядел побеждённым, когда сделал шаг назад и посмотрел вниз. Взглянув снова на меня с болью в глазах, он произнёс:

— Чесни, прости меня. Пожалуйста, верь мне, когда я говорю, что никогда не хотел причинять тебе такой боли, — он расстроено пробежал пальцами по волосам, и ударил ногой по камню на земле. — Аааа!! — закричал он. — Чёрт возьми! — он уставился в темноту и опустил руки.

Меня поглотила ярость. Я была зла на себя за то, что плакала по мужчине, который шесть лет назад оставил меня с болью в душе. Зла за то, что ощущала себя плохо, потому что ему было также больно. И даже ещё более зла на себя за то, что утаивала от него жизненно важный секрет. Я была не лучше него, и у меня не было права злиться на него за то, как он поступил, потому что я поступила хуже.

Всё ещё пытаясь переварить информацию, я сказала единственную вещь, которую смогла:

— Мне нужно время, чтобы всё обдумать, хорошо? Я не знаю, что ещё сейчас сказать. В моей жизни многое происходит. Мой брак только что распался, ты появился из ниоткуда, и последнее, что мне сейчас нужно или я хочу, это чтобы всё стало ещё более запутанным. Пожалуйста, уважай это, ладно? — я втянула воздух. — Просто дай мне время. — Мне не стоило говорить ему о своём «подвешенном» браке, но я должна была дать ему понять, насколько я сейчас ранима.

Зейн опустил голову.

— Конечно, — кивнул он, и затем потянулся к переносице и сжал её пальцами. Он знал, что больше нечего было сказать или сделать. — У тебя есть все причины ненавидеть меня сейчас, Чес, и мне жаль слышать о твоём браке. Я не знал. Я всего лишь предположил ранее… — он сглотнул с трудом, а затем снова сказал: — Прости.