— Ты в порядке, солнышко? — спросила мама, когда я поместила тарелки в посудомойку.
— Честно, я не знаю. Сегодня собираюсь объясниться с Зейном. Я должна. Он заслуживает знать правду, — я с трудом сглотнула и уставилась за окно на кухне.
Она вздохнула.
— Я горжусь тобой, родная. Ты будешь в порядке. Думай о том, что дальше отношения могут разворачиваться двумя способами. Просто не ожидай хэппи-энда, — она поцеловала меня в щёку и прижалась ладонями к моим предплечьям. — Мы все рядом с тобой. Будь с ним честна и говори сердцем, — мама обняла меня, а затем направилась из кухни, оставляя меня лишь с моими мыслями.
— Пока, мамочка! — закричала Алайна, когда прыгнула ко мне на руки и обняла меня на прощание.
— Пока-пока, орешек. Ведите себя хорошо с бабушкой, — я поставила её на пол и наблюдала, как она засеменила ножками, выходя за дверь вслед за мамой.
— Пока, мама, — сказал Дилан, обнимая меня и целуя.
Я присела перед ним и крепко обняла в ответ.
— Дилан, я так тебя люблю.
Он улыбнулся мне улыбкой, которая напомнила мне его отца. Его настоящего отца.
— Я люблю тебя больше, мама.
Мой сын выбежал за дверь, и я наблюдала, как все они сели в машину и отъехали.
Я быстро приняла душ и приготовилась к приезду Зейна.
Час спустя я расхаживала по комнате, ища слова. Ничего не приходило на ум из того, что я бы хотела сказать вслух. Надеюсь, невнятного бормотания ему хватит.
Звук дверного звонка заставил меня подпрыгнуть.
Зейн стоял на крыльце, выглядя ещё более красивым, чем когда-либо, в своих штанах-карго цвета хаки и тёмно-синей футболке-поло, которая обтягивала его бицепсы. Он снял солнцезащитные очки, когда заметил меня, и по его лицу расползлась ленивая улыбка.
Я глубоко вдохнула и открыла дверь, после бросившись в его объятья, вдыхая запах и наслаждаясь каждым моментом, чувствуя Зейна снова. Я не знала, как дальше развернётся день, так что хотела запомнить это мгновение на случай, если такого у меня больше не будет.
— Вау, я тоже по тебе соскучился, — произнёс он, притягивая моё лицо к своему, целуя и отнимая всю силу, от чего колени начали слабеть.
Разрывая поцелуй, мне пришлось вспомнить, зачем я попросила его приехать. Настало время.
Во рту пересохло, но я попыталась проглотить свою тревогу.
— Заходи. Мне нужно кое-что тебе рассказать, — я взяла его за руку, провела в гостиную и указала ему на диван.
Он склонил голову набок и с подозрением посмотрел на меня.
— Чесни, что происходит?
Я нервно стряхнула руками по бокам.
— Ладно, для начала, мне нужно сказать тебе, что я очень тебя люблю, и очень благодарна за то, что ты вернулся в мою жизнь. Я хочу, чтобы ты выслушал меня, пока я не закончу, и дал мне шанс всё рассказать.
Делая глубокий вдох, я села возле него и взяла его ладони в свои. Или сейчас, или никогда.
— Когда ты вернулся из своей командировки, а меня не было, причиной этого был моя досрочная отставка по медицинским показаниям, и меня отправили домой, — я начала дрожать, как осиновый лист, пытаясь подобрать слова.
— Ты здорова? — произнёс он, перебивая меня.
Тошнота заполнила былую дыру в моём желудке, и голова начала кружиться.
Я продолжила.
— Причина, по которой мне дали досрочную отставку в связи с медицинскими показаниями, была в моей беременности, — сказала я, ища хоть какую-то реакцию на его лице.
Когда он не среагировал, я выпалила:
— Я была беременна Диланом. Зейн, Дилан — твой сын, — и как только я сказала это вслух, волна эмоций накрыла меня с головой и слёзы хлынули по щекам. — Пожалуйста, не ненавидь меня, — взмолилась я. — Прошу, прости.
Его глаза расширились, рот был открыт, и краска сошла с его лица. Он был сбит с толку и охвачен шоком.
ЗЕЙН
Я не был уверен, что правильно её расслышал.
Я выдернул руки из её ладоней.
— Что? Но как?
Её дыхание ускорилось, и она резко схватила воздух ртом.
— В ту ночь, когда я приехала к тебе в ангар, пока ты работал, и мы занялись сексом, ты не использовал защиту. Мы оба были застигнуты моментом, и никто из нас не понял это вовремя.
Чесни потянулась ко мне, но я встал и отошёл от неё. Шагая по комнате, я пытался принять тот факт, что у меня есть сын. Мысленно возвращаясь в ту ночь, я вспомнил. Это был первый раз, когда я не использовал презерватив. Она сказала мне, что любит меня, эмоции во мне били через край, и мы просто сделали это.
Я пробежал пальцами по волосам, и горло сжалось от эмоций, которые поднимались в груди.
— Почему? Почему ты мне не сказала? — задыхался я. — Почему ты ничего не сказала раньше?
Её нижняя губа и подборок дрожали.