Внучка берендеева. Второй семестр

– Что уж там получилось, никому не ведомо. Знахарка после клялась и божилась, что все верно делала, но Светозара молода была. Зад узкий, сама малая, а дитя – так огроменное, как вместилося. И легло поперек. Мол, тут бы никакой целитель не сподмог. Когда Люциане сказали, что сестрица ее исчезла, она-то все позабросила… искать стала и нашла. По крови-то, чай, недолго. Но поздно… Светозара уже сутки мучилась, вся внутри изорвалася, отходила. Только и успели, что живот порезать и дитя достать. Да и то… знахарка ее простынями давила, чтоб вышло. Вот и передавили… девочка-то выжила, только… горбата она ныне. И рука одна усохшая. А ноги едва-едва ходят… но Люциана в Любаньке души не чает. Ей еще когда говорено было, отпусти, не мучай душу живую, Божиня сироту не обидит, но нет… упрямая она. И уж если невзлюбит кого, то изведет всенепременно.

И вновь Марьяна Ивановна в меня взгляд вперила.

Мол, догадайся сама, Зославушка, кого ныне Люциана Береславовна не любить изволют. А чего гадать? Сама ведаю…

– А к Фролушке приглядись. Хороший мужик…

Сказала и поднялася.

– Чтой-то загостилась я ныне, Зославушка, – молвила. – Притомилась. И тебе, чай, отдых надобен. Хотела убедиться, что здорова ты…

– Здорова, – уверила я Марьяну Ивановну.

– Вот и ладно… а то ж берендеевой крови в тебе есть…

– Есть, – отвечаю, не разумея еще, куда наша хитрая беседа выпетляла.

– Вот… а берендеям иные травы, которые для людей безопасные, чисто отрава. Взять хотя бы донник… хорошая травка, полезная. От почечной колики помогает. Или от живота, если крутит частенько. Но то человеку, а смешай с дегтем да волчею ягодой, подпали, и пойдет дым… от дыма того берендеи дуреют. Агрессивными становятся.