Внук Донского

Боярин Протас как раз находился в модном кафтане с пуговицами в виде посеребрённых сфер. Дьяк Варфоломей с поклоном поднёс правителю улику. Князь поднялся и сошёл с тронного возвышения, сличая шарик в своей руке и бусинки на кафтане. Дьяк первым признал, что улика не соответствует оригиналу и боярин невиновен. Государь смерил главу тайной палаты тяжёлым взглядом и вернулся на своё место. Дума вынесла постановление дьяку Варфоломею выплатить виру боярину Протасу за обиду великую. Какую именно – по суду княжескому будет решено.

Появился дьяк из ведомства Чешка с озабоченным лицом, быстро подошёл к своему начальнику и что-то тихо ему сказал. Боярин Данила почему-то ошарашенно взглянул на меня и подскочил к государю, сунувшись к его ушам. Батя мой просиял и перекрестился, затем тоже взглянул в мою сторону. Я малость запереживал. Чего они там по мою душу затевают?

По знаку правителя думный дьяк зачитал указ о наделении меня уделом и мою крестоцеловальную клятву. Поднялся со своего места Паисий. Я встал перед ним на колени и поцеловал медный крест в его руках. Князь Юрий торжественно подписал пергамент гусиным пером на поднесенной дьяком дощечке, а я не менее торжественно подписал вассальную грамоту. Наши подписи заверили бояре Чешок и Турок. Вот я и князь, хоть и удельный. Буду карать и миловать, сколько моему величеству заблагорассудится. Мои руки держали бумаги с указом о даровании мне земель по рекам Унже и Меже, с их описанием и с перечнем принадлежащих мне вассалов. Из бояр был только один, остальные – дети боярские, числом восемь.

По обряду крестного целования, а по сути вассальной присяги, я признал себя «молодшим» по отношению к галицкому князю с формулировкой «чадо» и обязался выплачивать ежегодный выход со своих уделов, по первому зову приводить свое воинство и становиться рядом с сюзереном против его врагов. Приятным дополнительным бонусом оказалось обретение собственной усадьбы в городе, бывшей ранее за умершим боярином Кикиным. На этом наградительный запал у князя не исчерпался. Боярские регалии, усадьбы и земли в собственность получил сын боярский Семён Осина.

На клепсидре стрелки показывали, что мероприятие слишком затянулось и захватило не то что вечернюю трапезу, но даже часть последующего сна. За окнами давно уже разлилась чернилами ночь. Заседание думы завершилось объявлением о завтрашней пирушке, которую отец даст от имени нового князя. Присутствующие вятшие особы принялись поздравлять меня и других награждённых, обнимая и целуя троекратно в щёки. Отец окликнул меня и повелел пойти за ним. Как оказалось, вечерять[671] наедине.

– Яко ся чуешь, княже нов? – улыбнулся отец, когда мы с ним расположились за столом, – Исполнил я сей обет[672] дати исполу[673] сея княжества?

Ужин состоял из каш и озёрных рыб, приправляемые кувшинчиками любимых батей сортов вин.

– Справлялся я у людей сведущих. Земли, что мне в удел выделены, скудны и населены плохо, и маломальского города там нет. Трудновато мне станет с них выход тебе оплачивать, – захотелось мне немного повыёживаться. – Как боярин обыденный себя буду чувствовать, а не князем.

– Мнози князи русски без градов сеи уделы держа. Вон, князь Сицкий, да Судской, да Бохтюжский, да Новленский, да Курбский, и Заозерский тож – всяк без градов житиют и не забедуют. Стольны места их в весях стоят, – озадаченно высказался князь. – Земли окрест Галича единако[674] многоплодны. Аще смерд главой и руцеми креп, то и гобина на сякой земле изницае.

– Город бы мне какой-нибудь с ремёслами, ещё с урожаями там неблагополучно, – продолжил я наглеть.

Городов у отца осталось всего наперечёт: Чухлома да Солигалич, не считая столичного Звенигорода. Богатый Солигалич, производящий стратегический товар – соль, никто в здравом уме мне не отдаст. А Чухлома в сфере интересов боярина Морозова.

– Будет у тя град, да не един, – взволнованно произнёс батя. – Истинно пророчество тея по короне витовтовой. Не прилеща ея киличеи Сигизмундовы.

Так вот о чём они шептались с Чешком на думе.

– Отец, не стремись к войне. Израду князей можно использовать против них в глазах русичей. Вряд ли народ одобрит уход русских земель под латинян. С братьями своими возобнови отношения. Пообещай брату Андрею великое княжение Владимирское после себя, как и положено по старшинству. Без войны своих целей достигнешь, – попытался реализовать свой внезапно раздувшийся авторитет.

– У мя сил довле, дабы Ваське хребет преломити, – хвастливо заявил князь.