Внук кавалергарда

После моей свадьбы у родного дядьки началась неделя похмелья. Это, скажу я вам, маловеселое занятие, даже очень занудное. Особенно, если попал в полосу безденежья. Дядька, хотя и работал начальником снабжения, в данный момент сел на мель в финансовом вопросе. Просто целый анекдот. Снабженец, и без денег.

Я в ту пору работал художником в городской художественной мастерской, где неукоснительно соблюдались три правила: художник должен быть слегка побрит, слегка наодеколонен и слегка выпимши. Нами охотно соблюдалась третья заповедь. В пятницу мы коллективно выпили из ведерка, и я пошел с молодой женой ночевать к бабушке. Она жила вместе с дочерью, моей крестной, в большом доме, располовиненном на две семьи. Во второй половине дома жил вышеназванный дядя Ваня с семьей.

Проснувшись рано утром, я почувствовал недомогание в организме.

«Лечиться надо», — решил я и, обув босую ногу в разбитые тапочки, отправился к дяде Ване.

Надо ж такому случиться, а он бежал с теми же мыслями ко мне, но в галошах и так же на босу ногу. Мы встретились у палисадника на середине дома.

— Юрк, у тебя что есть? — были первые слова его при встрече.

— А у тебя? — ошарашил я его его же вопросом.

Он стал ходить взад и вперед в глубокой раздумчивости.

— Знаешь что? — через время с восторгом вскрикнул он. — Ты иди к моей Тоньке, а я пойду к твоей Нинке, кто-нибудь из них сжалится и даст нам рубль.

И мы разошлись с надеждой на удачу. Когда мы снова встретились, то объяснять было ничего не надо. И так было все понятно.

— Не любят нас наши жены, — с обидой обреченного выдохнул он.

А я понуро зачитал ему четверостишие:

— Надежды не для старых, надеждам нужно время, чтоб их создать сначала, чтоб их разбить потом…

Стихи ему, видимо, не понравились, и он, засунув руки в карманы трико, стал раскачиваться на носках, при этом что-то бубня себе под нос.

Через минуту его лицо озарила счастливейшая улыбка:

— Есть выход! — и, подняв руки над головой, стал пританцовывать и припевать с надеждой. — Сейчас мы с тобой заведем мою машину и поедем за город. Там народу, и все в город едут, на базар. Сегодня же суббота, а значит, народу там прорва. Вот так-то, дорогие женушки. Мы найдем выход, еще какой выход. Айда за машиной, — потащил он меня за рукав к себе во двор.

Я, не сопротивляясь, поволокся. Хотя во мне уже подохла всякая надежда.

— Сейчас мы потихоньку выкатим ее, и нас митькой звали, — всю дорогу радостно убеждал он меня.

Через десять минут мы выехали за город на его новеньком «Запорожце» и покатили в сторону Базарной Ивановки. Проехали одну деревню, другую — дорога была пустынной. Ни одного человека, стремящегося попасть на базар в город Сорочинск, не было видно.

— Куда они все запропастились? — недоуменно гадал дядя Ваня.

— Рано еще, и они же не с похмелья, — высказал я догадку.

Он, перекосив лицо, посмотрел на меня, но ничего не сказал.

Вдруг впереди, на обочине, мы заметили одиноко стоящую фигуру. Через минуту дядя Ваня лихо затормозил с ней рядом. Это была старуха лет семидесяти или больше.

— Вам куда, мамаша? — бодро спросил он, отправляя меня на заднее сиденье.

— Да в соседнюю деревню, в церковь еду, — скрипучим голосом ответила она. — Довезете?

— Садись! — обрадованно предложил водитель: — А далеко?

— Да километров с пяток будет, — проскрипела она. Дядя Ваня сник и кисло ответил:

— Довезем!

В деревне бабка, вылезая, протянула ему двадцать копеек и голосом страстно верующей добавила: — Думала, не поспею к заутрене. Бог тебе в помощь, сынок. За доброту твою человечную.

— Этого мне только не хватало, — крутя монету в пальцах, недовольно брякнул дядя Ваня. — И что я с ними делать буду? Себе на похороны бы оставила эти бешеные деньги, карга старая, — распалялся он.

Из проулка к машине бежал и махал рукой смешно одетый мужик. Костюм на нем был, видно, на пять размеров больше. Все на нем висело, как на палке, а завершала клоунский наряд белая ковбойская шляпа, нахлобученная на самые уши. На корове седло лучше смотрелось бы, чем на нем весь его гардероб.

— Дядь Вань, я пинжачок нашел, — не спуская с чудика глаз, сказал я дядьке.

— Так забери его, — оборачиваясь ко мне, посоветовал он, смотря по направлению моих глаз.

— А в нем человек.

— Так вытряхни, — поддержал он шутку, заметив бежавшее к машине пугало в штанах гармошкой.

— А это что за инопланетянин? — удивился он, вытряхивая из снятой галоши невидимую гальку.

Тот, кого назвали инопланетянином, подбежал к открытому водительскому окну и зачастил задыхающимся голосом:

— Шеф, подбрось до соседней деревни, вопрос жизни и смерти. Плачу за каждый километр рубль, — барски пообещал он.

— Тебя-то мы и ждали, — обрадовался дядя Ваня, раскуривая папироску.

Мужик бросил тряпочную сумку на пол машины и шустро залез сам.

— Далеко ли ехать, начальник? — поинтересовался дядя Ваня, включая со скрежетом скорость «Запорожца».