Внуки наших внуков (Худ. В. Носков)

Стояло ясное, чуть морозное утро. С непривычки после жаркой Австралии лицо словно обожгло холодом, но мне было приятно это ощущение. Я вдруг остро почувствовал, что соскучился по настоящей зиме, по родной русской природе. «Надо будет организовать вечером коллективную лыжную прогулку», — решил я про себя.

Наш доклад был назначен на завтра на утреннее заседание физической секции президиума Всемирной академии наук.

Весь остаток дня мы бродили по Москве. Я жадно смотрел вокруг, не узнавая родного города. Только здесь, в Москве, я ощутил по-настоящему бег времени, понял сердцем, что означают для человечества полтора столетия.

Как удивительно хороша была обновленная Москва! Высокие дома, облицованные светлыми плитами, сделали ее действительно «белокаменной». Ее улицы раздвинулись, стало больше света, простора. Появились новые, необычайных конструкций мосты через Москву-реку. Лишь случайно я набрел на несколько уголков «старой» Москвы, заботливо сохраняемых бесценных памятников зодчества.

И только, когда я попал на Красную площадь, я почувствовал себя в прежней Москве. Не могу передать, как меня взволновал вид этой площади, столь дорогой сердцу каждого русского. «Москва, матушка, родная моя», — шептал я, наделяя ее самыми ласковыми именами, какие только приходили мне на память.

Взволнованный свиданием с родиной и новыми впечатлениями, я плохо спал в эту ночь.

На следующее утро мы заблаговременно прибыли в президиум Всемирной академии наук и заняли места в специальной ложе президиума, с нетерпением поглядывая вниз, в зал заседаний, который постепенно заполнялся народом.

За несколько минут до начала обсуждения в зал вошел председатель физической секции президиума Всемирной академии наук индус Джавару. Он поздоровался с нами и быстро поднялся на председательское место. Ровно в назначенное время он встал.

— Все в сборе, — сказал он, просматривая регистрационный листок. — Начнем. Включаю запись заседания.

В зале наступила тишина. Джавару нажал кнопку на своем столе и, взяв один из лежавших перед ним листков, продолжал:

— Мы слушаем доклад ученых Торитаунского института ядерной физики о проблеме создания микросолнца. Наша секция должна вынести решение о возможности проведения опытного термоядерного взрыва. Докладчик профессор Елена Николаевна Хромова.

— На каком языке будете говорить? — обратился он к ней.

— На русском.

— Доклад будет сделан на русском языке, — повторил Джавару.

В зале зашевелились. Те, кто недостаточно хорошо владел русским языком или совсем не знал его, приготовили свои кибернетические переводчики.

Елена Николаевна начала доклад тихим голосом. Она заметно волновалась. Но так было только в первые минуты. Постепенно она увлеклась и заговорила уверенно, убежденно. Виктор Платонов, сидевший рядом со мной за пультом управления, внимательно следил за докладом, вовремя передавая на большой экран с маленьких бумажных форматок необходимые графики и формулы, иллюстрирующие доклад. Внимательно слушая доклад, я вместе с тем незаметно рассматривал одного за другим членов президиума, стараясь понять, какое впечатление производит на них наше сообщение.

Мое внимание привлек щуплый старик с короткими седыми волосами на висках. В отличие от остальных членов президиума он мирно дремал в своем кресле, подпершись маленьким сухим кулачком.

— Сколько ему лет? — тихо спросил я Виктора Платонова, показывая глазами на старика.

— Не знаю, должно быть уже далеко за сто…

— Почему он спит?

Виктор Платонов только пожал плечами в ответ.

Елена Николаевна между тем заканчивала доклад, длившийся уже больше часа. Она прокомментировала кривые пульсаций микросолнца, рассказала о трудностях, возникших перед нашей группой, и в заключение попросила членов президиума высказать свое мнение о целесообразности проведения опытного взрыва или о каком-либо другом пути продолжения наших работ.

Сразу же со всех сторон посыпались вопросы. Некоторые из них были настолько сложны, что мы испугались: сумеет ли Елена Николаевна ответить на них? К счастью, Джавару объявил перерыв.

Елена Николаевна тотчас подошла к нам, и мы обсудили, как лучше всего построить ответы.

Короткий звонок известил о конце перерыва. Елена Николаевна поднялась на трибуну и стала отвечать на вопросы. Пока все шло гладко. Наконец Джавару зачитал решение ученого совета Торитаунского института и попросил членов президиума приступить к обсуждению доклада. Желающих выступить было много. Характерно, что все они говорили очень коротко, останавливаясь только на главных положениях доклада.

— Взрыв можно разрешить, — закончил свое выступление один из академиков, — но только не на Земле. Нет, не на Земле! Согласитесь сами, что успешный исход этого эксперимента слишком слабо обоснован уважаемыми авторами. Не поймите, что я ставлю им это в вину. Нет! Они сделали все, что от них зависело, для обоснования устойчивости микросолнца, но, к сожалению, этого недостаточно. Поэтому я за то, чтобы провести этот взрыв где-либо за пределами Земли, скажем — на Луне.