Внуки Сварога

– Серьёзный вопрос, который будет изучаться на БАКе, – рассказывал командорам Чагатай, – вплотную подходит к самому началу Вселенной, к моменту Великого взрыва, когда ещё не было ни протонов, ни нейтронов, а была только кварк-глюонная плазма (КГП). Её изучением будет заниматься детектор ALICE. В надежде получить КГП, на БАКе будут использованы пучки ядер свинца.

– Это очень опасно! – закончил император. – Велеслав предупреждал, что физики глубоко заблуждаются в теории возникновения Вселенной. И то, что они сейчас делают, будет иметь непредсказуемо катастрофические последствия. И не только для нашей галактики. Поэтому, если что-либо пойдёт не по плану, ALICE и CERN должны быть уничтожены!

– Чагатай, – обратился к нему Горин. – Я предлагаю, чтобы ты не просто поставил задачу воинам, а толково объяснил им опасность того, что творится на БАКе. Думаю, это надёжно подстегнёт их в атаке.

– Согласен, – император отправил ординарца строить полк.

Как обычно, словно материализовавшись из ниоткуда, появился Велеслав. Постояв молча минуту возле Горина и Чагатая, он кивнул.

– Это правильно, – одобрил он решение командоров. – Я пойду с вами.

Когда тысяча бойцов была построена, и кто-то принёс Чагатаю громкоговоритель, он начал:

– ООН и государства мира равнодушно наблюдали, как ядерщики ЦЕРНа «методом тыка» и с невнятной целью ведут НЕПРЕДСКАЗУЕМЫЕ эксперименты на Большом адронном коллайдере.

Суть экспериментов с БАК в том, чтобы, используя мощнейшие электромагниты, разгонять протоны – первоосновные частицы вещества Вселенной, происхождение и строение которых неизвестно – и сталкивать на встречных направлениях, пытаясь наблюдать, что при этом происходит, и понять, что оно означает.

Основной метод их коллайдерной науки – повышение светимости коллайдера «методом тыка в непредсказуемое», то есть наращиванием энергии и частоты столкновения частиц с тем, что это повышает СТАТИСТИЧЕСКУЮ ВЕРОЯТНОСТЬ возможности некоего чуда.

Они надеются, что, в конце концов, случится «НЕЧТО», о чём они напишут диссертации. А если «НЕЧТО» будет умопомрачительным, то получат и Нобелевскую премию.

Энергия столкновений частиц в нём в миллионы раз больше энергии синтеза атома гелия из атомов водорода, происходящего при взрыве водородной бомбы, количество столкновений – миллиарды раз в секунду, температура в месте столкновения – в сто тысяч раз выше, чем в центре Солнца. Такая энергия столкновения протонов, по мнению этих учёных, уже позволит им создать в коллайдере (на обитаемой планете!) условия, которые существовали в первые доли секунды после Большого взрыва (причина которого им неизвестна), создавшего Вселенную, и посмотреть, что после этого будет!

Вспомните Хиросиму, Нагасаки, Чернобыль. Разве нас ИСТОРИЯ не научила, что в обращении с первоосновой материи необходимы сверх– и суперосторожность? Ибо последствия ошибок непредсказуемы! Многие учёные, например, американский профессор теоретической физики Уолтер Вагнер (исследовал космические лучи, работал в службе радиационной безопасности), украинский физик Иван Горелик, немецкий профессор химии Отто Ресслер, и другие обращались в суды, высказывая самые серьёзные опасения о том, что может произойти, доказывая, что эксперименты с БАК могут уничтожить Землю. Но это не смущает ядерщиков. Экспериментаторы гордятся, что ведут, по их словам, «поиск новых, ранее неизвестных явлений». Они мечтают сделать «такие открытия, о которых даже не подозреваем» в экспериментах, «результаты которых непредсказуемы в принципе» для того, чтобы «преодолеть барьер, с которым столкнулась фундаментальная физика сегодня». Не бойтесь, уверяют они, не менее опасными, чем запуск коллайдера, выглядели в своё время первые испытания ядерных и термоядерных бомб. Тогда даже сами учёные-испытатели сомневались, не инициируют ли их эксперименты взрыв всей планеты. Но ядерный и термоядерный заряд взорвали, и ничего с Землёй не произошло. Выдержит она и сейчас, зато «какие это нам откроет перспективы…» Какие и кому – они не уточняют.

Связь безумия с талантом много раз доказана. После взрыва первой атомной бомбы её «отец» Р. Оппенгеймер впоследствии «шутил», что они, конечно, сомневались, но решили, если всё пройдёт нормально, то никто их не осудит. А если ненормально – то и некому будет судить… Они рискнули и прославились: первыми взорвали атомную бомбу. Другие прославились, первыми взорвав водородную бомбу. Нынешние ядерщики тоже желают рискнуть, чтобы прославиться «такими открытиями, о которых даже не подозреваем», в экспериментах, «результаты которых непредсказуемы в принципе».