Внушение на расстоянии

По собственным опытам мысленного внушения засыпания и пробуждения мне известно, что индуктор может не знать, где и в какой обстановке находится во время опыта перципиент, но индуктор должен настолько знать перципиента, чтобы иметь возможность ярко представить себе его внешний образ.Более того, нам неоднократно удавалось по жребию мысленно усыплять из дальней комнаты одну из двух перципиенток, причём другая, находившаяся рядом с первой, продолжала бодрствовать. Это явление было названо нами «избирательной направленностью телепатемы индуктора».

Много интересного дал нам опрос перципиентов, приведённых мысленным внушением в состояние гипнотического сна. Он позволил нам сделать следующие заключения.

1. Получается впечатление, будто мысленное внушение сна или бодрствования воспринимается испытуемой тотчас же, но реализация уже воспринятого внушения более или менее отсрочивается благодаря наличию своеобразного противодействия, сознательного или подсознательного характера. Заметим, что такое же сопротивление приказу гипнотизера иногда наблюдается и при обычном (словесном) внушении.

2. Опрос показывает, что испытуемая субъективно воспринимает какую-то связь с индуктором, символически обозначая её то «нитью», то «разматывающимся клубочком» и т. п.; нередко она воспринимает мысленное внушение как приказ, передаваемый ей по телефону. Эти детали, разумеется, не могут нам дать представления о характере энергетического влияния индуктора на перципиента, но с психологической стороны они заслуживают внимания.

3. Тот же опрос даёт основания предполагать, что испытуемая не только ощущает своеобразную связь с индуктором, но и узнаёт, кто из экспериментаторов действует на неё мысленным внушением.

Приведу полностью протокольные записи, относящиеся к одному из этих опытов.

«Испытуемая Федорова прибыла в лабораторию в 9 час. 30 мин. и для отдыха перед опытом была введена в комнату (В). В это время пришёл проф. Васильев, к которому в другую комнату (А) перешёл Томашевский, находившийся перед этим при испытуемой. При обсуждении условий предстоящего опыта возник следующий план: испытуемая помещается в камеру, находящуюся в комнате В; при ней в качестве наблюдателя остаётся Томашевский; Васильев, ни разу перед этим не усыплявший эту испытуемую ни мысленно, ни словесно, сделает вид, что уходит из лаборатории; на самом же деле он вернётся в отдалённую комнату (А), с тем чтобы в неизвестный для наблюдателя (Томашевского) момент начать мысленное усыпление.

Задуманный план был приведён в исполнение. В 9 час. 55 мин. испытуемая вошла вместе с Томашевским в камеру. Васильев инсценировал свой уход из лаборатории и перешёл в отдалённую комнату. Наблюдатель в течение всего опыта опрашивал испытуемую, занося свои вопросы и её ответы в протокол. В 9 час. 58 мин. индуктор (Васильев) приступил к мысленному внушению сна. В 10 час. 00 мин. испытуемая погрузилась в гипноз.

И-ая: „Не надо больше…“

Н-ль: „Кто Вас усыпил?“

И-ая: „Вы… Сегодня хорошо усыпляет…“

Н-ль: „Кто усыпляет?“

И-ая: „Томашевский“.

Н-ль: „А ещё что приходит Вам в голову?“

И-ая: „Васильев лезет в голову… Как уснула, так он вспомнился, а сейчас лезет в голову…“

В 10 час. 18 мин. индуктору (Васильеву) пришла мысль передать испытуемой образ птицы, которую он представил себе в виде кондора или грифа. Приблизительно в то же время наблюдатель задаёт испытуемой вопрос:

— Скажите, что приходит Вам в голову?

И-ая: „Он хорошо показывает…“

Н-ль: „А кто он?“

И-ая: „Васильев, его глаза торчат…“

Непосредственно вслед за этим:

— Петух… Теперь я его вижу. Он сидит за столом, за круглым (индуктор действительно сидел за круглым столом).

— Это он у меня всё отнял…

Н-ль: „А кто Вас погрузил в гипноз?“

И-ая: „Значит, он и погрузил… Он очень сковал…“