Внушение на расстоянии

Чарлз Дарвин научил нас понимать, что в животном мире каждый орган, всякая функция, любая способность имеет шансы возникнуть и развиться до той или иной степени совершенства лишь в том случае, если может принести данному виду живых существ какую-либо пользу в их борьбе за существование. Это положение, конечно, относится и к телепатической способности. Отсюда возникает ряд важных для нас вопросов: на какой ступени эволюции эта способность возникла впервые? Присуща ли она только человеку или также и некоторым животным? Эволюция снабдила животных и человека тремя дистантными (воспринимающими на расстоянии) органами чувств. Мы общаемся на расстоянии посредством зрения, слуха, а животные ещё и посредством обоняния. Что могла бы добавить к этому телепатическая связь, если бы она существовала? Какое она могла бы иметь биологическое значение?

Для животных она имела бы примерно такое же значение, какое для современного человека имеет радиопередача, намного превосходящая природные средства общения через дистантные органы чувств и устную речь, воспринимаемую органами слуха. Биологически это было бы вполне оправдано: И действительно, имеются признаки того, что и некоторые животные располагают естественной «биологической радиосвязью», причём на восходящих ступенях эволюции животного мира эта связь проявляется по-разному и имеет разное назначение. Иногда она, по-видимому, существует между особями, принадлежащими к одному и тому же зоологическому виду, например между самцами и самками, и в таком случае служит целям размножения, сохранения вида. В других случаях информация передаётся на расстоянии представителям другого вида, и тогда она может способствовать инстинкту самосохранения или нахождению добычи.

Парапсихологи полагают, что человек может оказывать бессловесное внушающее воздействие на поведение домашних животных, в частности собак и кошек. В этом отношении большую известность получили опыты В. М. Бехтерева, производившиеся им в 20-е годы на собаках известного дрессировщика животных В. Л. Дурова. Эти опыты продолжают интересовать современных парапсихологов, в том числе д-ра Райна[88].

Опыты состояли в выполнении собакой задуманных присутствующими актов поведения — побежать туда, сделать то-то. Сперва внушение производилось самим Дуровым или кем-либо другим в его присутствии. В этих условиях опыты почти всегда удавались — собака выполняла порой очень сложные задания. Но тут будет уместно вспомнить предостережения вроде тех, какие делались Джорджем Прайсом: дрессировщик мог применять какой-либо неизвестный присутствующим способ сигнализации. Например, засунуть руку в карман с находящейся там пищевой приманкой и затем под тем или иным предлогом прикоснуться этой рукой к намеченному присутствующими предмету. Собака смогла бы легко распознать этот предмет среди многих других, руководствуясь своим высокоразвитым обонянием[89]. Можно в качестве сигнала применить и свисток Гальтона, издающий ультравысокий звук, неслышимый человеком, но улавливаемый собакой. Сигналами, подсказывающими собаке, что надо сделать, могут служить вольные или невольные жесты и мимика дрессировщика или присутствующих на опыте лиц. Для того чтобы исключить возможность подобных источников ошибок, В. М. Бехтерев и его сотрудники последние серии своих опытов ставили при соблюдении следующих условий: 1) владелец собаки (Дуров) отсутствовал; 2) отсутствовали и зрители, опыт проводился только экспериментатором и ассистентом; 3) записанное экспериментатором задание ассистенту до конца опыта не сообщалось; 4) собака вводилась в комнату перед самым опытом; 5) сделав мысленное внушение, экспериментатор отделялся от собаки ширмой или иным путём; за выполнением задания собакой следил только ассистент, не знавший в чём именно состоит задание.

В. М. Бехтерев приводит в своей статье протоколы двух опытов, проведённые его сотрудниками с соблюдением всех перечисленных условий. Вот эти опыты.

«Дуров (владелец собаки) отсутствует. В комнате В я записываю задание: собака должна взять зубами комок бумаги, лежащий под столом в комнате А. Ассистент, не знающий задания, впускает в комнату А собаку (фокстерьера Пикки), сажает её на стул, фиксирует её голову руками. Я стою на пороге двери, собака передо мной, в расстоянии около аршина. При первой попытке животного вырваться из рук быстро отступаю, назад в комнату В, захлопываю при этом дверь. По рассказу ассистента, Пикст, соскочив со стула, подбегает к назначенному мною бумажному комку, лежащему под столом, тычет в него носом, затем бежит поочерёдно к двум комкам, проделывая с ними то же самое» (всех таких же бумажных комков, разбросанных в разных местах, было семь). Другой опыт состоял в следующем. «Внушаю я, собака должна побежать из комнаты А в комнату В и вскочить там на кресло. Собака бросается в другую комнату, за ней следует ассистент, не знающий задания, и запирает за собой дверь. По его заявлению, Пикки вскакивает на соседний с назначенным мною креслом диван и царапает лапой стену»[90].