Внутренняя красота

— Я скучала по тебе, — призналась Кресси и чуть не рассмеялась над своими словами, столь неуместными в этой ситуации. — Ты не давал знать о себе. Мне тебя ужасно не хватало.

— Кресси, я должен рассказать тебе так много. Мне надо столько рассказать.

— Ты вернулся, и это самое главное.

Джованни поднял голову и заглянул ей в глаза.

— Однако осталось самое главное.

— Но ты ведь уже все сказал. Ты сказал об этом вон там, хотя я буду безумно рада услышать твои слова. — Кресси указала на триптих. Джованни взглянул на обрамленные картины так, будто раньше не видел их, затем снова улыбнулся томной сладострастной улыбкой, которая тронула ее сердце.

— Я и не думал, что все так ясно видно.

— Я рада, что дело обстоит именно так. Это все, что у меня осталось.

— Кресси, я люблю тебя. — Джованни снова обнял ее. Он коснулся ее лба. Ее щеки. Ее шеи. Она чуть не расплакалась от блаженства. — Я люблю тебя даже больше, чем способна выразить эта картина. Я тебя не заслуживаю, но…

— Джованни, перестань.

— Я хотел сказать не то. Если ты позволишь мне договорить, tesoro.

— Tesoro? Что это значит?

— Мое сокровище. Мое сокровище Кресси, я знаю, что не заслуживаю тебя, но все равно сделаю предложение. Я отправился в Италию… чтобы предстать перед своим прошлым. Я встречался с отцом. Нет, я потом расскажу тебе об этом. Я увидел его, примирился с ним и с собой. — Джованни взял ее руки и прижал их к своему сердцу. — Кресси, оно твое, если ты этого пожелаешь. Ti amo[35].

Кресси чувствовала, как под ее рукой бьется его сердце. Теперь она поняла, какая перемена произошла с ним. Его лик больше не омрачала длинная тень несчастья.

— Джованни, прошлое мне безразлично. Мы оба натворили бед, о чем жалеем. Мы напрасно потеряли много времени, пытаясь стать такими, какими нас хотели видеть другие. Мне не хотелось бы зачеркнуть все, я бы все равно не изменила тебя. Если честно, то мне все равно. Меня интересует только будущее. — Кресси взяла его руку и положила ее на свое сердце. Оно яростно билось и трепетало, будто пытаясь вырваться из груди. — Ti amo, tesoro. Джованни, я тебя так сильно люблю.

На этот раз его поцелуй был неистовым, его жадные губы впились в ее уста и наслаждались ими. Языки обоих соприкоснулись, разжигая яркое пламя страсти, которая так долго тлела и оставалась неутоленной. Он обхватил лицо Кресси, его пальцы занялись непокорными локонами, освободили их от ленты, после чего волосы хлынули ей на спину.

Джованни привлек Кресси к себе, зарылся лицом в ее волосы и глубоко вдыхал их запах.

— Лаванда. И Кресси. Как мне тебя не хватало. — Он снова целовал ее в губы, на этот раз нежно, затем с разгорающейся страстью. Его руки лихорадочно блуждали по ее спине, талии, ягодицах, груди. Он дрожал. — Не знаю, что делать, — сказал Джованни с кривой усмешкой. — Я чувствую себя так… Это глупо. Я чувствую себя так, будто это происходит впервые. Я не знаю, что делать.

Слыша эти слова, видя, что он смотрит на нее страстными, полными нежности глазами и в то же время почти застенчиво, Кресси казалось, будто она потеряет сознание от безграничной любви к нему. Ей хотелось истерично рассмеяться, расплакаться, громогласно заявить о своей любви из окна мансарды.

— Люби меня, Джованни, — сказала она. — Вот все, чего я хочу. Вот что ты должен сделать.

С уверенностью, которую отнюдь не чувствовала, Кресси заперла дверь мансарды, повела Джованни к египетскому креслу и усадила его в нем. Она взглянула на стену, где висели картины с ее изображением. Кресси. Дрожащими пальцами она начала расстегивать крючки на своем платье. Она раздевалась не самым изящным образом, но хорошо понимала, как это будет воспринято. Взор Джованни был прикован к ней, пока она высвобождалась из платья. Стоя в нижнем белье, мысленно повторила слова, сказанные им в галерее шепота.

— Корсет, — сказала Кресси, приблизившись к нему. Она почувствовала на затылке его горячее дыхание, пока он возился с тесемками. Когда Кресси обернулась, его зрачки совсем потемнели, щеки покрылись румянцем. Дыхание стало отрывистым. Она выскользнула из юбок. Наклонившись в сторону, положила одну ногу на скамеечку, подалась вперед и почувствовала, как панталоны облегают ягодицы. Видя это, Джованни резко вдохнул. Линия красоты. Она сняла туфлю и скатала чулок. Кресси прежде не видела, чтобы у него от страсти так горели глаза. Ее начало лихорадить, она вспотела от предвкушения. Что-то больно напряглось в нижней части тела. Она еще раз повторила прежние действия. Наклонилась. Сняла вторую туфлю. Скатала другой чулок.

Сейчас на ней остались лишь сорочка и панталоны. Кресси быстро избавилась от них, бросила взгляд на портрет, не для того, чтобы предаться воспоминаниям. Джованни поймал ее взгляд, на его устах затрепетала улыбка. Кресси опустилась на шезлонг, прикрыла лицо руками. Выгнула спину. Ее соски напряглись. Она повернула голову и без усилий улыбнулась. Улыбкой, свойственной только Кресси. Глядя на любимого мужчину. Обольстительно. Вызывающе. Уверенно.