Когда этот подход отброшен, проза отходит на второй план и в центре оказывается поэзия; в центре больше не целеполагание, но игра; в центре больше не деньги, но медитация; в центре больше не власть, но простота, непривязанность, радость жизни… почти безумие.
104
Изменить мир?
Вы есть ваш мир; поэтому, изменяя свой подход к миру, вы тем самым изменяете весь мир, в котором существуете. Мы не можем изменить мир – сделать то, что так безуспешно пытались осуществить политики всех веков.
Мир можно изменить единственным способом: измените собственное видение – и вдруг вы окажетесь в другом мире.
Все мы живем не в одном и том же мире, мы друг другу не современны. Кто-то, может быть, живет в прошлом – как он может быть современным вам? Может быть, он сидит рядом с вами, но думает о прошлом; значит, он вам не современен. Кто-то может быть в будущем, которого еще нет. Может ли он быть вам современен?
Современны друг другу только двое людей, живущих в сейчас; но в сейчас их самих больше нет – потому что человек
105
Жизнь без плана
В существовании нет ничего запланированного. Жизнь без плана очень красива, потому что в будущем всегда ждет что-то неожиданное.
Будущее не просто повторяет прошлое; всегда происходит что-то новое, и ничего нельзя принимать как должное.
Некоторые люди живут буржуазной жизнью. Буржуазная жизнь значит: вставать в семь тридцать, завтракать в восемь, в восемь тридцать садиться в автобус и ехать в город, возвращаться домой в пять тридцать, пить чай, читать газету, смотреть телевизор, ужинать, заниматься любовью – без всякой любви – и отходить ко сну. И на следующий день – опять то же самое. Все определено и установлено, ничего неожиданного не происходит; будущее становится не более чем многократным и бесконечным повторением прошлого. Естественно, нет никаких страхов. Вы делали все это столько раз, вы так хорошо набили руку. Вы сможете проделать все это снова.
С новым приходит страх, потому что никогда нельзя знать – получится ли? Все всегда как в первый раз, и человеку не по себе, и нет уверенности, удастся ли справиться. Но в самом этом трепете, в самом приключении и состоит жизнь – давайте лучше скажем живое бытие, не жизнь, потому что слово
106
Чужестранка-любовь
Только дурак знает, что такое любовь, потому что любовь есть своего рода безумие.
Может быть, вы никогда не знали вершин любви – и испытываете глубокую жажду… Вы любили, но ваша любовь никогда не была чужестранкой – никогда не была фантасмагорией, никогда не была такой, словно свалилась с неба… Она была ни теплой, ни холодной. Она не была пожирающим пламенем. Вы любили, но в любви ваша жизнь не рушилась до основания; вы справлялись с любовью и оставались в целости. Вы всегда с ней хитрили, никогда не оставались в дураках. Но только дурак знает, что такое любовь, потому что любовь есть своего рода безумие.
Если вы слишком хитрите, вы позволите любви дойти лишь до определенной черты – там вы остановитесь. Каждый фибр ума говорит: «Стой. Преступать эту черту опасно». Любовь знает только один опыт, который дает удовлетворение, – это опыт восхождения к самой вершине, к высочайшей из вершин… Хотя бы однажды. Тогда происходит глубокая перемена в энергии. Знать любовь в кульминации хотя бы однажды достаточно. Тогда больше не нужно снова и снова в нее двигаться. Этот опыт изменяет все ваше существо. Не хитрите. Забудьте о ловкости; пусть лучше у вас в голове дует ветер!
107
Ветер в голове
Лао-цзы говорит: «У меня в голове дует ветер. Всем все ясно, только мне ничего неясно; все вокруг так разумны, и я здесь единственный глупец».