Внутренний враг. Пораженческая «элита» губит Россию

Либерал-реформаторы сращены с олигархатом, неотделимы от него. Они носители духа энергичного присвоения и не способны по определению решать никакую иную задачу.

В отличие от постсоветских чиновников, которые инстинктивно тяготеют к коррупции под конформистско-патриотическим прикрытием, либералы по своей инициативе идут навстречу Западу, стремятся интегрироваться в западный экономический и политический истеблишмент. По сути, их повестка дня в отношении России есть подраздел западной, точнее, американской повестки дня. Они выполняют американскую миссию не как оплаченные агенты, но как естественное проамериканское лобби, так как Запад (США) для них — «идеальная» Родина, сознательно и волевым образом принятый архетип, который они хотят воплотить в самих себе.

Очень важно, что такая социальная и психологическая позиция была на самом деле гарантом коммерческого и политического успеха в ельцинский период при существенной поддержке со стороны Запада, что придало либералам уверенность в действенности этой формулы: жизнь в глобалистском, прозападном режиме (в России или вне ее) — есть ключ к успеху, процветанию, личному обогащению. Видя под собой растерянный народ и смутившуюся бессильную интеллигенцию, перед собой — постсоветских чиновников с нечленораздельной повесткой дня, а над собой — нерешительную и колеблющуюся власть, либерал-реформаторы только укреплялись в своих установках.

Следует заметить, что этот тип, составляющий вторую половину российского чиновничества, столь же непригоден к созидательной деятельности на укрепление государства, как и первый. Они — носители опыта активного разрушения, слома. И имеют только эти навыки — разобрать на части и продать на стороне то, что им не принадлежит (поделившись со сторожами).

Если сложить обе составляющие, мы получим формулу: «патриотизм + либерализм», устойчивость которой гарантируется признанием интересов всего постсоветского чиновничества, официальная легитимация которого и принесла привкус «нового застоя».

Этим людям сегодня досталась вся полнота власти в стране. На фоне снижения роли партий и парламента, при назначаемых губернаторах страна вверена именно такой федеральной элите.

И самое тревожное, что в таком ее состоянии, в самом ее происхождении она наследует совершенно негативный управленческий опыт: опыт поражения, разложения и демонтажа. Эта элита не выиграла ни одной исторической баталии, не решила ни одной серьезной государственной проблемы, не создала никакого позитивного нового направления в общественном или национальном развитии. Она, конечно, хищная и цепкая, жадная и злая, этого не отнимешь. Но эти активные социал-дарвинистские качества применяются ее представителями только для индивидуального обогащения или личной карьеры. По сути дела, нынешняя федеральная элита совершенно безразлична к судьбам государства, народа и общества. Она антинародна, антигосударственна и антиобщественна.

Она являет собой в обеих ипостасях перевернутый образ самого Путина, это его «темный двойник». Путин — активный, волевой, созидательный государственник, а нынешняя федеральная элита никак ему не соответствует. С такой элитой Путин может только топтаться на месте, сохраняя статус-кво. Да и то при условии, что внешняя среда, в первую очередь Запад, предоставит России для этого благоприятную возможность.

На повестке дня удар по России

Но кажется, что и на Западе отношение к путинской России начинает меняться. Показательно, что после Беслана попытка Кремля воззвать к солидарности США и Европы, которые также стали жертвами терроризма, дала обратный результат. Запад остался верен своему двойному стандарту: когда поддержка со стороны России нужна Штатам, Путина принимают в антитеррористическую коалицию. Когда же Россия апеллирует к тому же самому в момент своей беды, ей читают нравоучения. А политические шаги Путина после бесланской трагедии вызвали настоящий шквал негодования. Снова вернулся арсенал терминов времен «холодной войны» — «тоталитаризм», «реваншизм», «империализм» и т. д. Можно припомнить слова одного из главных идеологов американских неоконсерваторов Ричарда Перла, сказавшего: «С Россией возможен только один разговор: We win, you lose. Sign here („Мы выигрываем, вы проигрываете. Распишитесь здесь“)».

В американской геополитике у России вообще нет места, для нее не отводится позитивной роли (даже в проамериканском ключе). Рано или поздно даже самую послушную и проамериканскую Россию ждет участь Югославии или Ирака, и американские стратеги, такие как З. Бжезинский, открыто пишут об этом. Это дело времени. И, кажется, это тревожное время приходит.