Внутренности жизни

В кромешной темноте ощущалась вонь. Она была настолько концентрированная, что вначале меня тошнило, но потихоньку я начал к нему привыкать, как и к темноте. Удивительное свойство — привычка. Через некоторое время я уже свыкся с этим запахом и стал разглядывать место, в котором находился. Все здесь было совсем по другому, к чему я привык за свою недавно начавшуюся жизнь. Я еще помнил вкус молока и запах моей мамы. Конечно, я чувствовал себя уже взрослым, так как умел как они лазать по деревьям, собирать ягоду и даже ловить рыбу, но лежать на маминой шерсти и сонно сосать молоко было для меня очень приятным занятием. Мои воспоминания были такими отчетливыми, что казалось, что я был с мамой мгновение назад. Мы тогда улеглись отдыхать в пахучие кусты можжевельника после долгой моей охоты на резвую лягушку. Я лежал на мягкой шерсти мамы и чувствовал себя героем и великим охотником. Она смотрела на меня и улыбалась. Облизав мой мокрый нос, она прикрыла меня своей большой лапой и стала тепло на меня дышать. Вокруг было тихо и спокойно, лишь ветер слабо шелестел листьями деревьев. Я прикрыл глаза, расслабился и уткнувшись в мамину сиську задремал. Великий охотник, наслаждаясь победой, отдыхает у себя дома. Вдруг я услышал короткий резкий звук, похожий на большой падающий камень от которого мою маму завалило на меня. Еще один такой же звук, я со всей силы рванулся, но не смог даже пошевельнуться под тяжелым телом спящей мамы. Я начал скулить, а потом выть, что бы хоть как-то разбудить ее, но она глубоко спала. Я даже не ощущал ее дыхания. А вокруг стало очень шумно. Какие-то не известные мне голоса стали окружать меня и я завизжал, что есть мочи. Из-за неподвижно лежащей на мне мамы я вдруг увидел в кустах невиданного мною зверя. Он был похож на ту лягушку, которую я недавно поймал, только гораздо больше меня. Он стоял на задних лапах, а в передних держал непонятную ветку, которую направлял на меня. Из ветки что-то вылетело и я почувствовал резкую боль в плече. Этот зверь стал нападать на меня, а я ничего не мог сделать под тяжелой неподвижной мамой. Мои силы стали покидать меня и все вокруг стало как в тумане, а потом совсем наступила ночь. Когда я очнулся, все еще было темно, но сейчас, когда я привык, я стал разглядывать то место, в котором очутился. Оно было похоже на какую-то пещеру, в которой все провоняло старым и больным животным. Мне удалось встать и пройтись, хотя болело плечо и кружилась голова. Нужно было срочно найти отсюда выход. Каменная стена закончилась каким-то очень странным кустарником из негнущихся стволов без листьев. Я постарался протиснуться сквозь них, но это оказалось мне не под силу и я лег на пол. Мамы рядом не было. Наверное пошла охотиться. Но почему ночью? Я никогда не помнил, что бы она уходила ночью. Я еще раз обошел всю пещеру, которая оказалась по- больше нашей берлоги, только из камня и плотно заросшего кустарника. Делать было нечего и я стал ждать маму. Не знаю сколько я ждал, но она все не приходила и мне вдруг показалось, что она ко мне никогда не придет и я останусь здесь совершенно один. Без нее. Ужас наполнил всю мою берлогу и запечатал кустарником. Она никогда не придет в эту вонючую пещеру. Я лежал на полу и дрожал от страха, а потом бесшумно заплакал. Я остался один. Страх медленно перешел в голод. Вспомнив о падали, в яме, у кустарника я подошел и понюхал. Запах гнилого мяса был отвратительным. Никогда не ел тухлятины, но голод заставил меня взять ее в рот. С мерзким чувством безысходности я съел все что было и лег на камень. Надо было что-то делать, как-то выбираться из этого поганого места, только как? Изо всех сил стал давить, а потом грызть кустарник, но толку никакого не было. Выхода нет. Нет выхода и нет надежды. Что мне делать? Вдруг я услышал за кустами шорох. Вглядевшись в темноту я увидел еще одну пещеру, в которой сидел зверь похожий на тех больших лягушек, только весь в шерсти. Он держался за ветки кустов и смотрел на меня. Я сильно испугался и застыл, глядя ему в глаза. Там не было злости и враждебности. На меня смотрела печаль и пустота. Не выдержав взгляда, я лег на пол и закрыл глаза. Этот взгляд смотрел на меня даже при закрытых глазах. Печаль и пустота. Неужели кто-то живет в таком состоянии? Вряд ли я смог бы представить себе что-то хуже такого существования. Глядя в эти глаза, я мысленно стал звать к себе маму, надеясь, что она придет и освободит меня из этого жуткого места. Но время шло и ничего не менялось.

Сквозь сон я почувствовал, что сильно хочется отлить. Приоткрыв глаза я огляделся вокруг. Со стороны решетки пробивался свет. В дальнем темном углу стояло ведро и какой-то длинный ящик. Со всех сторон были каменные стены. Подойдя к ведру, я заглянул в ящик и за стеклянной крышкой обнаружил, что это гроб с Владеймиром Кирпичом Глининым — вождем всех времен и народов.

— Грибочки до сих пор плющат — вслух подумал я и звонко зажурчал в ведро.