Внутри

Я вижу перед собой загорелое лицо с мешками под глазами и в полной мере осознаю, что действительно управляю чужими телами. Я шевелю перед зеркалом пальцами, вижу кольцо на две фаланги. Вторженец не ставит себе цель губить наши образы, может, он (или даже они) всегда были в наших телах? Абсурд, сотворенный вторженцем – то исключение, что подтверждает правило?

– Считай меня исключением, которое подтверждает правило.

Ну да, вторженец сам мне об этом сказал, теми же губами, которые я сейчас вижу в зеркале.

Я сажусь на кожаный диван, осматриваюсь. Но можно и не осматриваться – чтобы понять, где я нахожусь, достаточно подумать головой Клэр. Из мыслей Клэр я понимаю, что сижу в ее втором кабинете. Первый кабинет больше похож на кабинет, чем этот, ведь здесь, кроме кожаного дивана и выключенного монитора, ничего нет. И да, оба эти кабинета находятся в ювелирном салоне Клэр.

Также я понимаю, что первый кабинет предназначается для административной деятельности. Туда приходят продавцы, когда они не в состоянии ответить на вопрос клиента, и приходят часто, что огорчает Клэр. И по причине накопившегося огорчения Клэр решила выделить себе второй кабинет – разумеется, с позволения Генри Ашеса и за его же счет. В мыслях Клэр называет этот кабинет не иначе как "пространством для личных переживаний". Тут же проносится воспоминание, в котором Клэр занимается сексом с молодым продавцом Маркусом Эвансом и представляет на месте Маркуса Эванса отчасти любимого и отчасти ненавистного Олега Ривника. Затем мелькает ощущение интимного превосходства – Клэр убеждена, что о ее сексуальных делишках с Маркусом никто, кроме Маркуса, ничего не знает, а уж о ее связанных с Олегом фантазиях, ха-ха, никто, и тем более Маркус, никогда не узнает.

Наивная.

Меня мог бы охватить стыд за фривольное обращение с чужими переживаниями, но Клэр – это не Сэнди. Клэр даже нельзя назвать достойной женщиной, поэтому у меня даже нет намека на стыд. К тому же, Клэр знает о перевозке рабынь, и все их имена хранятся в специальной тетради, спрятанной у нее в спальне, между матрасом и кроватью. Вот что вторженец называл "картотекой"!

Да, симпатии к Клэр пропали у меня после нашего расставания, но теперь не осталось ни малейшего шанса, что они появятся вновь. Клэр – бухгалтер работорговлеческого предприятия Генри Ашеса и Ко. Если план вторженца направлен против грязных преступлений моих родственников, то да, его даже можно поддерживать, но зачем вторженец впутывает в свой план мою Сэнди? Он же должен знать, раз это знаю я, что Генри Ашес плевать хотел на свою младшую дочь, и любая трагедия, коснувшаяся моей Сэнди, никоим образом не помешает его бизнесу.

Мои собственные размышления прерывают воспоминания Клэр, в которых фигурируют слезы Таи Фингертипс… Что?

Я фокусирую свое внимание на событии, произошедшем пару дней назад в особняке Генри Ашеса. Этот кряхтящий мафиози насиловал бедную Таю и настолько в этом преуспел, что он решил перенести отправку рабынь еще на несколько дней вперед. Тая ему нравится не сколько своей юностью, сколько покорностью. Она ни слова не прокричала, пока Генри Ашес насиловал ее, и насиловал систематически… Аааа, если бы я узнал об этом, когда был жив, то немедленно заставил бы Сэнди отказаться от своей фамилии и взять мою… хотя нет, не заставлял бы, Сэнди сама бы побежала в паспортный стол.

И самое противное – Клэр знает все о грехах Генри, и ничего с этим не делает. Ей немного противно, и ключевое слово здесь – "немного". Пусть ювелирный бизнес развивается за счет торговли чужими жизнями, а не золотом, неважно – пока он развивается, о вызывающих маленькое отвращение делишках отца можно забыть…

Моя девочка, да и я тоже, мы ошибались. Мисс Занудство и Мисс Заноза-В-Заднице – неправильные прозвища. Прозвище для Клэр должна придумывать не Сэнди, а сборище двинутых на насилии сокамерниц Клэр.

Клэр мне отвратительна. Может, броситься в ее теле под трамвай? А что, пусть Генри Ашес ищет связь между моей смертью и смертью своей дочери. Я и вправду бы расправился с Клэр, если бы не слова вторженца. У меня свой план, и довольно простой – сделать Сэнди счастливой, а у вторженца – свой. Почему же мы должны противостоять друг другу?

Исходя из мыслей Клэр и мыслей Генри Ашеса, я думаю, что план вторженца связан с работорговлей. Я не уверен в этом, но в списке предполагаемых планов вторженца расправа с работорговцами стоит у меня на первом месте. Так что… я помогу вторженцу с ними расправиться. Это же целая сеть, в которой орудует куда более шести преступников. Я вселюсь в чье-нибудь тело, скажем, в тело одного из моряков, и перестреляю всех его напарников.

Да… Пожалуй, я так и сделаю. Но раз уж я нахожусь в теле Клэр, то лучшим вариантом будет взять картотеку с рабами и отвезти ее в полицейский участок… нет, есть вариант лучше – отдать Сэнди эту чертову картотеку, и если вторженец будет в ее теле, он поймет, что я на его стороне. Замечательно.

Остается надеяться, что я угадал подлинные намерения вторженца.