Внутри мафии

— Фарш домашний: свинина пятьдесят процентов, пятьдесят — говядина, и лука столько же, сколько мяса, плюс семена кумина.

— Ха! Узбекские и свинина!

— А в Узбекистане тоже христиане живут. А как писал великий Николай Васильевич…

— Это какой? — торопливо перебил Демон. — Ельцин, что ли?

— Ха-ха! Ельцин не великий, и его по-другому звали… А я про Гоголя! Николай Васильевич — это Гоголь! Гоголь! — с вызовом отозвался Филиппов. — Гоголь писал: каждый православный человек должен есть свинину! И это правильно. Замечательное мясо!

— А я буду веганом! — хохотнул Сергей. — Подать мне мантов с тыквой!

— Хочешь с тыквой? Иди сам ищи свою тыкву, если найдешь в апреле! Никуда не побегу. Я готовить буду.

— А что искать? Вон в овощном ларьке у азербайджанцев три вида тыкв всю зиму в продаже, а если что, в супермаркете тоже есть, подороже, правда…

— Вот, шеф, и иди.

— И пойду. Без проблем!

Сергей быстро накинул куртку, сапожки и побежал из квартиры по лестнице вниз. И что это его на тыквенные манты потянуло? Что так вдруг? А вот вспомнилось. Как-то, еще в ранней молодости, он путешествовал по Казахстану, ехал поездом с востока на запад республики. Тут уместна цитата из Пена Уоррена: «Все мы мечтаем когда-нибудь поехать на Запад. На Запад ты едешь расти вместе со страной. На Запад ты едешь, получив телеграмму со словами: «Все открылось, беги». На Запад ты едешь припасть к истокам. На Запад едешь, увидев, что нож в твоей руке в крови. Или просто едешь на Запад. Я просто ехал на Запад». Он просто ехал на запад… Глубокой ночью была остановка на станции Аральск — городок у высохшего Аральского моря. И вдруг через вагон суетливо зашагали холодные люди, и нудный, заунывный голос порвал душную тишину:

— Риба! Риба! Риба! — именно «Риба!».

Господи. Какая рыба посреди ночи и посреди пустыни?! Здесь давно нет моря, одни пески!

Сергей тогда проснулся злым, невыспавшимся и понял, что теперь долго не уснет из-за этой вагонной духоты и спертого воздуха, а тут пошла вторая волна местных станционных торгашей:

— Манты! Манты! Манты!

И Сергея вдруг обуял голод. Он спросил:

— Манты почем?

И ему ответили, и выходило, что на рубли один стоил около десяти рублей. Сергей тут же купился на эту дармовуху:

— Давайте пять! Нет! Шесть!

Ему выдали горячие, ароматные манты на бумажной тарелке.

— А вилка?!

— Руками ешь! Манты руками едят!

Сергей взял один манток, надкусил, ожидая ощутить замечательный вкус мясного бульона и… и… и не ощутил… Это че это? Это…

— Э-э! — заорал он через весь плацкартный вагон. — С чем манты?!

— С тыквой! Ешь! Вкусные!

Вот так он впервые попробовал тыквенные манты, и они оказались по-своему вкусные — вкус обманутого ожидания. Как первая брачная ночь не с девственницей. Вкусно, но… Но…

Сергей вышел из подъезда.

Из иномарки, припаркованной у самого крыльца, из открытого окна, неслась надсадная песня Стаса Михайлова, любимого певца рецидивиста Влада. Сергей мгновенно вернулся из благостного состояния легкости в тяжелую реальность.

Да, я играю,

Я просто играю,

Играю с судьбой…

«А в какую игру играешь ты, Сережа?» — спросил вдруг внутренний голос. И Сергей признался откровенно, вслух:

— Не знаю.

А Стас Михайлов пел: «Я просто играю, я просто играю…»

Тут же игра не простая. Игра и с судьбой, и со смертью. Не прост совсем «благородный разбойник Робин Влад», «сорокалетняя разведенка», хоть и балдеет от песен Стаса Михайлова. Смысл в текстах есть, и еще какой…

И тут же Сергей заулыбался, вспомнив свои же слова, сказанные им Демону: «Не надо искать смыслов, где их нет!» Или не так сказал. Но похоже. Хочется слышать что-то, и слышится это…

Нет, надо расслабиться, отрешиться от нависшей смертельной опасности из-за дела Кости Игрока. Пошел в овощной ларек за тыквой — иди, покупай, вари манты, ешь их, наслаждайся выдавшимся отдыхом, а там, дальше, когда придет время действовать, будет сплошная импровизация, ибо всего не предусмотришь. Человек предполагает, а Бог располагает! Разве думал-гадал Сергей, что окажется втянутым в водоворот событий, навязанных ему судьбой? Не думал. Не гадал. А вышло, и он все глубже погружался в трясину, которая обволакивала его своей отвратительной, липкой жижей…

Нет, не думать! Просто тыква, просто манты!

Все просто…

До вечера сидели дома у телевизора. Демон позвонил своим архаровцам, они всё поняли и уже часов в одиннадцать ночи, когда совсем стемнело, вышли на связь. Демон убрал айфон, сказал, хитро прищурясь:

— Ребята ждут.

— Поехали, — с готовностью поднялся Сергей. — А то я опух от безделья!

— Можно я останусь? — попросил Филиппов.

— Зачем?

— Посплю.

— А днем ты чем занимался?

— Просто лежал на диване. А теперь посплю.

— Поспишь в машине…

Поехали по ночным улицам куда-то в центр, где мрачные пятиэтажные трущобы постройки хрущевских времен зловеще давили на психику чернотой своих окон.

— Что здесь так не освещено? — ворчал Сашка.