Внутри мафии

— Пойдем. Надо запереться в туалете, иначе нас здесь порвут. Думаю, нас уже раскусили.

Сергей нервно дергал за ручки все попадающиеся двери. Пятая в ряду подалась — туалет. Сергей вошел, Сашка — следом. Свет не включали, да и не смогли бы — в электропатроне под потолком лампочка отсутствовала. Закрылись на засов. Засов хороший, да и дверь старинная, реальная, не то что нынешние пустотки из ДВП. Было тесно и воняло.

— Посвети, — попросил Сергей.

Сашка чиркнул колесиком зажигалки.

Сергей стал давить кнопки на мобильнике (старая бюджетная модель). Ни звука, и экран неживой.

Сыщики посмотрели друг на друга. Батарейка!

Но Сергей не хотел сдаваться. Нет, это не ловушка. Бандиты Хавьера играют в его игру, а не наоборот. Иначе — это смерть.

Сашка погасил зажигалку.

Сергей велел себе дышать ровно. Он отщелкнул крышку мобильника, выдавил батарейку.

— Свети еще, чтобы не потерять!

Батарейку поместили на крышку унитаза и, не таясь громких звуков, стали стучать по ней стальным брелоком в форме кинжальчика, стараясь оставить вмятины. Или деформация емкости на некоторое время вернет батарейке жизнь, или убьет то, что и так мертво.

— Хватит! — прошептал Сашка.

По коридору торопливо прошли люди.

Сергей вставил батарейку на место. Телефон ожил. Теперь вопрос, есть код на сим-карте или она общедоступная. Сергей думал, что будет последнее, потому что не верил, чтобы боссы давали своим боевикам карты с кодами, ведь коды можно забыть, а быки редко отличались математическими способностями.

Так и есть!

Палец забегал по кнопкам. Пи-пи-пи-пи-пи-пи-пи-пи-пи.

— Аллоо-о. — Голос дяди Леши еле пробивался в треске — туалет, видимо, находился в таком месте здания, что сигнал просачивался с большими помехами. И телефон подал голос: «Недостаточно энергии для поддержания вызова!»

— Это мы. Петровский дом, первый подъезд, квартира два. Здесь, — прохрипел Сергей.

Сашка вздохнул — мобильник сдох. Сергей выбросил телефонную трубку в унитаз, сам сел, опустив голову. Успел услышать его слова Апостолов или нет?

— Надо ждать, — сказал он мрачно.

— Что ждать? — усмехнулся Сашка.

Сергей удивился его неожиданной стойкости в такой экстремальной ситуации. Сашка уточнил с сарказмом, что он сам ожидает:

— Когда нас зарежут.

— Когда нас спасут, — отозвался Сергей, сам не веря своим словам. Но ему было жалко, что тупой Филиппов поплатится своей никчемной жизнью за… Сергей уточнил, сидя на унитазе с закрытыми глазами: — А если зарежут или порвут, как Крольчонка… за благое дело. Все должны знать, Сашка, все, кем бы они себя ни мнили, — закон покарает по всей строгости!

Сашка вдруг вскинулся обиженно:

— Ты за благое дело, а я за что? За те копейки, что ты выдавал, давясь от жадности?!

— Фрукт ты, Филиппов.

— А ты овощ! Втянул меня… в самое дерьмо.

— Дерьмо в унитазе. А ты около унитаза. Значит, ты не дерьмо. Так что радуйся.

— Я и радуюсь! — отозвался со злостью Филиппов.

— Тогда радуйся молча!

Спустилась тишина. Говорить с Сашкой больше не хотелось — лучшие мысли о его героизме и выдержке теперь сменились яростью — Филиппова ничто не изменит, он дитя нового циничного времени.

Сергей чувствовал телом каждый шорох, каждое движение за стеной, отделявшей туалет от коридора. Прошел кот. За трубой шуршал паук. Нервы были напряжены тугими струнами.

Сколько прошло времени с той поры, как они затаились в туалете: десять минут, сорок?

Кто-то подошел, дернул дверь туалета на себя. Дверь не подалась — заперто. Подошедший удивился:

— Твою мать! Кто там?

Сергей подобрался. В дверь пнули и ушли.

По коридору прошли двое.

Пробежали люди. Опять дернули за ручку двери.

Сашка в испуге навалился на Сергея. Сергей не шевелился.

В дверь нетерпеливо забарабанили.

Бум — бум — бум — бум!

Пробежали еще несколько человек. И вдруг…

— Сука-а! А-а.

В коридоре дрались.

— Сука! Вот сука! — надрывно стонал явно русский мужик.

— Эй, кто там?! Открывай на хрен! Изрешечу! — В дверь стали бить пинками, а потом железом автомата. — Открывай или сквозь дверь захреначу!

Сашку забила дрожь. Сергей сдавил его руки — молчи!

Хрясть!

Дверь сорвалась с петель (шурупы от древности прогнили).

Еще удар — вышибли.

Сашка зажмурился, повернулся спиной к снопу света из проема. Сергей увидел трех спецназовцев в униформе и черных масках, скрывающих лица, с короткими спецавтоматами. Их тут же оттеснил, в мокрой от дождя зимней кожаной куртке с богатой волчьей опушкой, улыбающийся Матвеев.

— Ха-ха! Знакомые все лица. Как мне надоело вас извлекать из всевозможных туалетов!.. Педики, на выход!

Сергея затрясло — накатила внезапная слабость и муть. Он столкнул с себя Филиппова, бледного и потного, в полуобморочном состоянии.

— Сам педик! — огрызнулся он на Матвеева. — Детей нашли?

— Нашли. Прямо перед видеокамерой. Чистая работа, Сережа. Ты профи, я всегда это знал! Эй, Филиппов, ты можешь не выходить, оставайся, опростайся в унитаз, иначе в служебную машину не пущу. Ха-ха. Потный какой! А что вы все-таки делали в туалете в темноте?

— Петя, перестань, — попросил Сергей, выходя в коридор. — Не смешно.