Внутри нее

Я расположился на лавочке возле здания, чтобы обдумать все как следует. Меня мучили сомнения: рассказать всю правду или же придумать какую-нибудь трогательную историю про то, что я дальний родственник, решивший разыскать сироту, обеспечить ее крышей над головой и прочей кровной заботой. «Где же вы были столько лет?» – задали бы мне вопрос. Увлеченный своими раздумьями, я не заметил, как ко мне на лавочку подсел седой дед.

– Закурить дадите?

Я достал из кармана пачку сигарет.

– Ищете? – спросил он, крутя сигарету в своих желтых пальцах.

– Ищу.

– Забирать будете или так смотреть?

Я не любил разговаривать с малознакомыми людьми и отвечать на вопросы, которые задаются ими из чистого любопытства.

– Ни то, ни другое, – сухо ответил я.

– Как хочешь. – Он пожал плечами.

Мы молча выкурили по сигарете. Внезапно я почувствовал, что этот человек сможет мне помочь. Интуиция меня не подвела.

– Мне нужны архивы двадцатилетней давности, что скажете?

Дед не спеша затушил сигарету и протянул руку к моей пачке:

– Скажу, что тебе повезло. Я тут сторожем всю жизнь работаю. За информацию дашь мне триста рублей на кабак. – Он вынул из пачки две сигареты и положил их в нагрудный карман засаленной рубашки.

– И все? – усмехнулся я.

– Нет, – деловито ответил сторож. – Еще для заведующей долларов сто, чтобы она оторвала свою задницу от стула и отрыла в своих шкафах нужную тебе информацию. Я договорюсь.

– А у вас умеренные цены, – сыронизировал я. – Давай так: если все получится – сходим с тобой в кабак. Я угощу тебя, чем захочешь.

Дед помотал головой:

– Не пойдет. Давай деньги и подожди меня здесь.

Я протянул ему три сотни. В конце концов, для меня они не станут большой потерей, даже если старик решит меня обмануть.

– Еще сто долларов.

Я отдал и их.

– Фамилия?

– Чья? – Я все еще сомневался, что поступаю правильно.

– Твоя-то мне зачем? Кого ищешь?

Я достал из портмоне записку, которую дала мне Людмила Михайловна, и протянул ее сторожу.

Не прошло и получаса, как мой немногословный друг вернулся.

– Тебе повезло. Ее перевели в специальный Самарский интернат.

– Что это значит?

Сторож вздохнул:

– Я работаю тут уже больше тридцати лет, и вот что я тебе скажу: девка твоя хоть и была еще совсем мала, показала себя не с лучшей стороны. «Ку-ку» твоя Ева. С дефектами. С такими, как она, тут у нас долго не возятся. Отправляют их куда подальше, в специальные места, чтобы показателей не портили.

– Какие еще показатели? – Я не сразу понял, о чем речь.