Внутри себя

Эти слова пронзили моё сердце и голову, разнесли их в пух и прах. Что он только что сказал? Их нет больше в живых. Нет-нет, только не это. Я, всё это время находясь в этом аду, убегал от подобных мыслей, заставлял себя поверить, что авария на заснеженной дороге – это не более чем сон, плод моих фантазий, больных фантазий. А вот теперь выясняется, что два ангелочка, запечатлённых на фотографии, действительно погибли, и виной этому я и только я.

Мои ноги, в которых уже не отсталость ни капельки силы и энергии, вдруг налились внутренним жизненным соком и подняли меня со стула. Я начал ходить туда-сюда, пытаясь избегать женского взгляда. Мне необходимо успокоиться и продолжить слушать этот кошмар.

– Автомобильная авария в тяжёлых погодных условиях разделила нашу жизнь на до и после. Это произошло воскресным днём, не сулившим ничего плохого, да и хорошего тоже, учитывая, какая стояла погода за окном: снег, ветер и нулевая видимость. – Он тяжело вздохнул, опустив голову, как будто не хотел глядеть мне в глаза, несмотря на то что нас разделяло время и экран. – Одним словом, мрак. В такую погоду не то что ехать никуда не захочешь, сделать пару шагов нет никакого желания. Но тот день был роковым, сама судьба распорядилась, чтобы каждый из нас оказался на своём месте. В тот день меня не должно́ было быть дома, но обстоятельства изменились. Но об этом, позволь, чуть позже, необходимо, чтобы ты не запутался во всей этой паутине.

Небольшая пауза, и резкий рык слетает с его уст. – Чёртова сучка, – выругался он и сплюнул на пол. – Будь она проклята. Ведь всё это из-за неё.

Он сделал паузу, видимо, обдумывая, чем ещё меня шокировать.

– Кстати, насчёт чёртовой сучки. По пути сюда ты её нашёл? – Повисла пауза. – Разумеется, нашёл. Надеюсь, ты заглянул в чёрный мешок, а не прошёл в сонном бреду мимо него. Этот мир погубит не оружие, не войны, не болезни, а большие сиськи. Когда-нибудь кто-нибудь не поделит красивую тёлку с громадными титьками и устроит пальбу, которая перерастёт в гораздо большее, чем просто заварушка. Но сейчас не об этом.

Он встал и заходил по комнате, затем подошёл обратно к кровати и взял женщину за руки. Не поворачивая голову к объективу камеры, заговорил.

– Врачи сказали, что её мозг всё понимает, работа слухового и зрительного аппаратов не нарушена, поэтому внутри неё находится самый обыкновенный человек. Это только снаружи она выглядит как неподвижный мешок с картошкой. Она всё чувствует, видит и слышит. Именно по этой причине я, находясь здесь, хочу покаяться и принести жертву, в искупление своих грехов.

В этот миг мне показалось, что на экране телевизора сейчас произойдёт что-то нехорошее, уж как-то больно пугающе прозвучали его последние слова – грехи, жертва, искупление. Но ничего такого не произошло, он снова опустился на стул и поднял глаза, наши взгляды встретились.

– На чём я остановился? Ах да, на больших сиськах. Повторюсь ещё раз, в тот день меня не должно было быть дома. Я должен был трахать свою секретаршу у неё на квартире. У нас с ней была годовщина. – Лёгкий смешок разрезал нависшую тишину, и говоривший встал и заходил по комнате. – В тот день исполнялся ровно год моей измене. Нет, измены начались намного раньше, но эта была самая затяжная. Ровно год моя супруга терпела весь ад, созданный моим образом жизни: постоянные задержки на работе, отсутствие дома в выходные и праздничные дни. Однажды я пропустил день рождения дочек, из-за того, что в этот день была запланирована поездка в Париж – туда и обратно, посетить модный показ и прикупить шмотья. Я просто забыл про день рождения. Но это было не самое страшное. Незадолго до аварии, наверное где-то за две недели, мы так напились, что вместо того, чтобы поехать к ней домой, поехали ко мне. Дело успело дойти только до прелюдий, как в комнату зашла жена и закатила такой скандал, что мама не горюй. Моё лицо никогда в жизни не получало такого количества пощёчин и ударов кулаком.

Он снова замолчал. Вновь сел на стул, взял в руки женскую кисть и нежно поцеловал. В этом поцелуе были заложены все чувства, которые возможно испытывать к любимому человеку. Это не было показухой или игрой, всё искренне и честно, без притворства и вранья. Я видел перед собой человека, который сожалеет о содеянном. Если бы он мог вернуться в прошлое, то приложил бы максимум усилий, чтобы всего этого не произошло.

– Если бы я мог, – он прервал мои мысли, разыгравшиеся в голове, резким всхлипом, – мог вернуться назад, во времена, когда был примерным семьянином, когда на первом месте стояла семья, то я отдал бы всё, все успехи в работе и карьерные взлёты, всё отдал, только бы вернуть всё как было. – Он вновь прервался, провёл рукой по мокрым глазам и продолжил: – Они были бы живы, а она, – он повернул лицо к женщине, – не лежала бы прикованная к больничной койке, а я не находился бы здесь. Ну а тебя бы не было на свете.