Во главе конца

– Пожалуйста, поставь меня, – я старалась сохранить голос ровным, но он всё равно дрожал.

Кай напрягся, но не отпустил.

– Поставь, я могу сама. Пожалуйста, – продолжила молить я, при моей попытке шевельнуться Кай лишь сильнее сжал пальцы.

– Перестань дёргаться.

– Нет. Просто поставь. Я сама.

– Хватит, Кассиопея. Здесь пара метров.

Я судорожно вздохнула, когда он наконец остановился у одной из мраморных скамеек недалеко от главных ворот. Кай аккуратно поставил меня на землю, но попытка ступить на больную ногу отозвалась судорогой до самого колена. Кай снял своё пальто, бросил на скамью и буквально вынудил меня сесть на тёплую ткань.

– Не нужно, ты испачкаешь костюм, – воспротивилась я, когда он опустился на одно колено, схватил мой сапог и потянул на себя.

Пришлось прикусить язык, чтобы не издать стон боли, но Кай, похоже, заметил, бросив на меня недовольный взгляд. Не спрашивая разрешения, он снял и тёплый носок. Холодный воздух ужалил тёплую кожу, а прикосновение пальцев Кая к стопе послали волну мурашек.

– У тебя растяжение. Небольшое, но есть отёк, – подытожил он, ощупав мою лодыжку. – Когда это произошло?

– Вчера. Неудачно упала на пробежке, – соврала я. Благо тренировками можно было объяснить любую травму.

Кай тяжко вздохнул, похоже, хотел что-то сказать, но передумал.

– Нужно было забинтовать. В таком случае пройдёт через пару дней.

В его руке появился моток эластичного бинта. Не успела я ничего сказать, как он начал заматывать мою лодыжку, проверяя, чтобы не было перетянуто.

– Это иллюзия. Пропадёт, как снимешь, но дома позови целителей, чтобы обработали мазями и зафиксировали ногу, – инструктировал Кай, возвращая мне на ногу носок, а затем сапог.

Он почти сразу отступил на расстояние в два шага. Я неловко поднялась и протянула ему его пальто. Оно испачкалось, как и его колено, но Кай отряхнул одежду, едва на меня взглянув. Его отстранённость чувствовалась физически, и я сама лишний раз не поднимала глаз, не зная, что сказать, но сын Гипноса решил эту проблему в присущей ему безжалостной манере. Взмахом руки приказал подвести коней, а дожидавшимся гоплитам из моего же Дома велел немедленно сопроводить меня к дедушке. Сам Кай с нами не поехал. С одной стороны, я испытала облегчение, увидев, что он удаляется от усадьбы Ойзис, но с другой – его уход сопровождала уже знакомая боль. Каждая наша встреча начинала бередить мою незажившую рану, и та вновь могла воспалиться.

17

КАССИЯ

– Волнуетесь, кириа? – понимающе спросила Лесса – моя новая постоянная служанка.

Она была старше меня на сорок лет, хотя внешне оставалась достаточно молодой женщиной. Она начала работать в усадьбе главы Раздора ещё при жизни Илиры, хотя застала ту в последние годы. Я специально выбрала служанку постарше, чтобы избежать соблазна сблизиться с ней и стать подругами, как это произошло с Элин. Мне нельзя ни с кем сближаться, нельзя иметь друзей, нельзя привязываться. У меня более нет напряжённых конфликтов с архонтами и их наследниками, но урок Иолая я запомнила на всю жизнь: мой титул ставит близких под угрозу.

Мне нравится Лесса, она умна, добра и обходительна, но сдружиться я с ней не могу просто из-за разницы во взглядах наших поколений. Между нами будто пропасть непонимания, тем более что я росла в отрыве от палагейцев на Переправе, а потом среди людей.

– Немного, – призналась я в десятый раз за несколько минут, проводя рукой по платью, чтобы разгладить несуществующие складки.

Я бросила тоскливый взгляд на рабочий стол, заваленный документами, расчётами и заявлениями, которые нужно рассмотреть, но сегодня к ним даже не притронулась, занятая другими делами.

Я подошла к зеркалу во весь рост, чтобы проверить надетое платье. Изысканный чёрный шёлк с богатой золотой вышивкой. Глубокое декольте, узкие лямки, туго задрапированная ткань, чтобы подчеркнуть талию. Спереди платье было коротким, но сзади слои чёрного и золотого шёлка едва касались пола. Туфли на высоком каблуке с золотыми завязками на лодыжках. Из моего короткого каре мало какую причёску можно сделать, поэтому Лесса умело создала объём, но оставила пряди без украшений. Тёмный макияж подчёркивал жёлтые глаза, а на лбу красовался венец архонта с коричневым дымчатым камнем.

По словам дедушки, это и есть один из семи камней, подаренных архонтам богами-братьями. Эти камни защищали от нападения даориев с их материальными силами. Я не была уверена, действительно ли он способен защитить от того же огня Баала или воды Хела. Ныне живущие не видели их в действии, поэтому защитные свойства могут быть лишь легендой, но все архонты верят в дарованные обереги, поэтому я не стала выказывать скепсиса, когда дедушка рассказывал о значении венца. Я приняла изысканное украшение и тяжёлую ношу ответственности рано утром в храме с гордо поднятой головой.

Я чувствовала себя не готовой, однако и раньше не была готова к смертям друзей, к своей истинной родословной, фантазиям Переправы, открытию нового мира и к боли от всего пережитого.

И всё же я здесь.