Во имя Абартона (СИ)

Мэб сжала руку Лили, слишком сильно, так что та ойкнула, и потянула девушку засобой. Светлячок она стряхнула с ладони уже оказавшись на улице, и на мгновение показалось, очутилась в полной темноте. Потом из ночного сумрака, слишкомбыстро сегодня опустившегося на Абартон, проступили желтые пятна фонарей. Мэб еще крепче сжала холодные, дрожащие пальцы Лили и решительно направилась в сторону профессорской.

Фонари мигнули.

Холодок пробежал по коже, и в первый момент Мэб не разобрала, что же это — страх или банальный сквозняк, гуляющий по аллее, обсаженной старыми липамитак плотно, что они образуют в некоторых местах сплошные стены. Только потом, сделав несколько роковых шагов, Мэб наконец поняла — это чары. Ощущение чужого взгляда усилилось. Сердце сдавило холодной когтистой лапой — предчувствием беды. Мэб обернулась, прикидывая расстояние до двери музея, ноничего не увидела. Холодок заклинания — какого-то опасного и несомненнозапретного, и оттого ей незнакомого, и все заволокло туманом. Смешались стороны света, верх и низ. Серая, с красным отливом дымка, поднялась от земли, почтидостигая коленей.

- Это… - прошептала Лили.

- Успокойся! - твердо приказала ей Мэб. - Соберись. Это всего лишь чья-то глупая шутка.

Увы, даже самые опасные шутки самых бесшабашных студентов не вызывали у нее такого ужаса. Нет, все это было по-настоящему. Мэб чувствовала, что нужнобежать, но именно этого нельзя было делать в таком тумане. Запросто можно былоугодить в ловушку, наткнуться на что-то, упасть в водоотвод и свернуть себе шею. Мэб еще крепче, до хруста сжала пальцы Лили, запалила новый огонек — тусклый, словно туман отъел часть вложенной в него магии — и пошла вперед, надеясь, чтовыглядит уверенно, и что движется в правильном направлении. Совсем неподалеку должен быть пост дежурного полицейского. От людей Кэрью немного пользы, но тутсгодятся.

Снова этот недобрый взгляд, полный предвкушения и жажды… крови? Мэб сглотнула и пробормотала:

- Сейчас, сейчас, моя милая. Сейчас мы доберемся до профессорской, а тамнаверняка сидят дежурные преподаватели. Они разберутся с этим идиотом-шутником. Сейчас, сейчас.

Это бормотание не могло никого успокоить: ни ее саму, ни уж тем более Лили, мелко дрожащую от холода и страха.

Новый порыв ветра всколыхнул туман и задул огонек, опалив на мгновение ладонь Мэб арктическим холодом. Вокруг теперь была тьма, которую не разгонял ниединый огонек. Мэб сглотнула, подтянула Лили к себе и обхватила крепко-крепко.

- Не бойся. Сейчас все это закончится.

Ответом ей был хрип.

* * *

Традиционно считается, что артефакторы легко переживают неудачи — они к такому привычны. В конце концов, одна пустяковая ошибка в расчетах, неверноподобранный материал или не к месту сказанное слово могут испортить работу нескольких дней так, что все приходится начинать заново. Но, очевидно, всему бывает предел. Или скорее, как предполагал Реджинальд, все дело в том, что речь сейчас идет не о бездушных артефактах, которые и в самом деле можно начать заново, а в людях. В Лили Шоу, безвинной глупенькой девочке, угодившей в такой переплет. Из-за неудач в поисках ее соблазнителя, Реджинальд злился с каждымразом все сильнее. Несколько раз за прошедшие дни он пытался поговорить с самой Лили, но она отказывалась выдавать любовника, то ли из страха, то ли из-закакого-то магического внушения. Реджинальд не сомневался, что мальчишка — маг, а иначе с чего бы Лили верить в существование проклятья. Реджинальд перебирал в уме всех магически одаренных студентов Королевского Колледжа. Выходило их не так уж много, высшая аристократия давно уже утратила свои силы. Но все равно— слишком уж большое число, чтобы надеяться на удачу и тыкать наугад.

Реджинальд чуть было не сорвался на Лили, но сумел удержаться, хотя и с определенным трудом. Девочка и без того была слишком напугана и подавлена. А вот с Мэб Дерован он не сдержался. Сорвался из-за какого-то пустяка. Повод почтисразу же забылся, стерлись из памяти все обстоятельства ссоры, а помириться все не получалось. К тому же, Мэб, должно быть, обиженная, избегала его всемисилами.

За прошедшие дни они обменялись едва ли парой фраз, и Реджинальда начиналотяготить это. Словно бы пленку отмотали назад, и они вернулись к самому началу своих отношений. Не было сомнений, когда-то они разругались вот так же поглупости, быстро позабыли причину, а мириться не стали из-за глупой гордости. Этого добра у них обоих хватало с избытком.