Во имя Абартона (СИ)

Лэнт закрыл тетради одну за другой и принялся методично укладывать их в шкаф. От механической четкости его действие Реджинальду стало не по себе. Все казалось, хранитель сейчас развернется, возьмет какой-нибудь особенно убийственный артефакт, здесь наверняка найдется подобный, и превратит их с Мэб во прах. Но Лэнт ничего подобного, конечно, не делал, только все убирал и убирал тетради, пока не осталась только одна. Хранитель еще раз сверился с записями и изучил повторно флакон, в котором никак не увеличилось количество содержимого— хотя, казалось, Лэнт на это надеялся. А потом он сел на край стола, и это был до того непривычный, совершенно несвойственный хранителю шаг, что Реджинальд с трудом сдержал смешок. Мэб хихикнула.

- Это лишено смысла.

- Что именно, господин Лэнт, - так же быстро Мэб вернула себе серьезность. - Дайте тетрадь.

Лэнт облизал губы и покачал головой.

- Хранитель, - Реджинальд почувствовал, что начинает терять терпение. Робость, которую вызывал этот человек, нещадно пользующийся своей властью, начала потихоньку развеиваться. Сейчас Реджинальд видел перед собой самодура, маленького человечка, вообразившего себя королем этого замкнутого, пыльного королевства. Или же — драконом, улегшимся вздремнуть на гору сокровищ. В обоих случаях, какой бы ни была фантазия, пора было найти на Лэнта управу. - Я могу не только доказать, что в Абартоне пытались применить именно эти чары, но даже сказать, открывали ли флакон в последние несколько месяцев и на какой срок. Мэб, артефакт.

Женщина, едва заметно поморщившись, достала из кармана «Пудреницу».

- Уверен?

На самом деле Реджинальд не был так уж уверен в том, что артефакт сработает так, как надо. Одно дело — проверять произведенное магическое воздействие и другие артефакты, то, что оставляет ясный след, и совсем другое — зелье и концентрированные, зельем наведенные чары. Но говорить об этой неуверенности сейчас не следовало. Положившись на удачу, он кивнул. Еще раз поморщившись и помассировав заранее заболевший висок, Мэб открыла «Пудреницу» и поднесла ее к флакону. Лэнт следил за этими нехитрыми манипуляциями, напряженный, мрачный, но помешать не пытался. Магический фон всколыхнулся, послышалось негромкое гудение, а потом «пудреница» вспыхнула яркими, удивительно неприятными, насыщенными оттенками алого и лилового. Враждебное магическое воздействие, сильное и достаточно продолжительное. Реджинальд прикинул в уме. Если бы речь шла о заклинании или артефакте, он бы сказал — чары действовали не меньше пяти-семи минут, для колдовства это чудовищно много. Для того, чтобы в замкнутом пространстве, надежно защищающем человека (в чистой комнате алхимической лаборатории, к примеру) вскрыть пузырек и отлить половину — в самый раз. Если исходить из того, с какой скоростью чары рассеиваются, произошло это примерно три — три с половиной месяца назад, как раз тогда, когда «Грёзы» доставались из хранилища в последний раз.

- Флакон был открыт три месяца назад на пять или семь минут, - озвучит Реджинальд уверенным тоном. - Многовато для демонстрации, маловато для того, чтобы сто миллилитров испарились сами по себе.

- «Грёзы» не испаряются, - машинально отозвался Лэнт, разглядывая «пудреницу». - Они при контакте с кислородом, который исключен в лаборатории, преобразуются в газ, а потом распадаются.

- Кто брал флакон, Лэнт? - Реджинальд добавил в голос угрожающие нотки.

Одна щека Лэнта нервно дернулась. Вышло жутковатое подобие улыбки.

- Интереснее, кто его возвращал, профессор Эншо. Сперва окажите мне услугу с этой вашей безделушкой, - и Лэнт ткнул пальцем в «пудреницу», заставляя Мэб отшатнуться.

Глава пятидесятая, в которой развеиваются «Грёзы»

Погремев связкой одинаковых, ничем не примечательных ключей, Лэнт выбрал нужный, отпер еще один шкаф и достал небольшой бумажный сверток. Не требовалось прикасаться к нему, чтобы ощутить враждебную силу, агрессивную и опасную. Бумага была зачарованной, но даже к ней Реджинальд не рискнул бы прикасаться без перчаток. Мэб, ощущающая магию чуть менее остро, поморщилась и сделала инстинктивный шаг назад. Лэнт покачал головой.

- Мне нужно знать, что это за артефакт.

Он положил сверток на середину рабочего стола, развернул аккуратно, едва касаясь бумаги пальцами, и замер, внимательно глядя на магов.

Артефакт выглядел непритязательно: небольшая металлическая пластинка, тусклая, слегка оплавленная по краям. Споры о том важен или нет для магии внешний вид предмета, не затихали до сих пор. Реджинальд склонялся к тому, что зачаровать можно хоть пластмассовую пуговицу, главное - мастерство. Какой бы неказистой не казалась эта пластинка, она таила в себе огромную силу.

- Вам нужно мое экспертное мнение, господин Лэнт? - иронично поинтересовался Реджинальд.

- Ваше мнение меня не интересует, - отрезал хранитель. - Меня интересует показание вашего прибора.