Во имя Абартона (СИ)

Воздух завибрировал от с трудом сдерживаемых заклинаний. Хорошо еще, никому из студентов не пришло в буйную голову снять перстень и колдовать в полную силу.

- Прекратить! - Реджинальд набросил на обе группы спорщиков полог, заслужив полный ненависти взгляд Миро. - Что здесь происходит? Миро? Смит? Я вас слушаю.

- Кое-кто… - процедил юный герцогский наследник.

- Это я уже слышал.

Смит, а следом за ним и его приятели отчаянно покраснели.

- Я жду, - напомнил Реджинальд. - И недолго. У меня через десять с половиной минут начинаются занятия. К слову, Миро, Эскотт, вас я на них давненько не видел.

- Эти… люди, - выдавил Миро, явно имея в виду что-то другое, - осмеливаются нарушать устои и традиции, в которых ничего не смыслят.

- Это, интересно, какие?

- Они осмелились создать… клуб! Студенческий клуб! - возмущение юного Миро выглядело неподдельным, и оттого еще более комичным. - После того, как они отказались проходить посвящение в…

- Посвящение?! - вспыхнул Вайли. - Вы называете посвящением ту свальную оргию, в которой участвуете?

- Да что ты делаешь здесь, пасторский сыночек?

- Ах ты!…

- ДОВОЛЬНО!!!

Реджинальд редко прибегал к магии, имея дело со студентами. С годами она пропитала всю его жизнь, и зачастую проще было щелкнуть пальцами, чем встать и налить себе чашку чая. Но он всегда помнил, как неприятно становиться в юном возрасте объектом чужого колдовства. Однако сейчас терпение его лопнуло. Средь ясного синего неба сверкнула молния.

- Мне это надоело, молодые люди. Вы немедленно отправляетесь на занятия, а после — в дисциплинарный кабинет, где подробно излагаете причину, по которой до конца недели будете перекапывать грядки в оранжерее. Для справок, это: неподобающее поведение, драка, несанкционированное применение боевой магии, я все видел, Вайли, Лугансон, Барнли. И если я хотя бы еще раз, Миро, услышу о вашем клубе и его любопытных обрядах, вами заинтересуется Совет. Вон отсюда!

Заклинание, туго спеленавшее молодых людей, вышвырнуло их из рощи. Миро, обернувшись напоследок, показал неприличный жест и пробормотал какое-то проклятье. Брошенное неумело, через волны чужих чар, оно рассыпалось искрами у ног Реджинальда.

- Отвратительный парень, - проворчал продавец каштанов. - Вам бы быть с ним поосторожнее, профессор. Мстительная порода.

- Я переживу, - пообещал Реджинальд, купил еще один пакетик каштанов и отправился на занятия.

Глава третья, в которой проводится экскурсия и разбивается склянка

- Леди Мэб, - ректор первый поднялся со скамейки, прервав беседу, и склонился к руке Мэб. - Позвольте вам представить: Кристиан Верне.

Он был даже лучше, чем на снимках. Они не могли передать харизмы, того почти животного обаяния, которым дышал этот поджарый загорелый человек в белом костюме, великолепно оттеняющем насыщенную смуглость его кожи. А вот волосы у него наоборот — выгорели и казались золотыми нитями. Они искрились на солнце, притягивая к себе взгляд.

- Леди Мэб, - Верне также поцеловал ей руку, и пришлось подавить дрожь. Легкое прикосновение обещало слишком многое. - Как я счастлив нашей встрече. Я надеялся застать вас на ежегодном балу вашей матушки, но, увы, прибыл слишком поздно.

- Это я уехала слишком рано, - улыбнулась Мэб не в силах противиться яркой белозубой улыбке. - Но теперь я полностью в вашем распоряжении. Экскурсия?

Верне предложил локоть, и Мэб оперлась на него, вдыхая терпкий, чуть сладковатый на ее вкус, но все равно будоражащий воображение аромат парфюма.

- Идемте, леди Мэб. Это я полностью в вашем распоряжении.

В Университете безусловно было на что взглянуть. Его заложили шестьсот лет назад, и с тех пор неоднократно расширяли и перестраивали, наполняя произведениями искусства и магическими чудесами. В одном месте высилась изящная, витая, точно игла колющая небо башенка Астрономической коллегии. В другом раскинулась библиотека, построенная по проекту самого Дебанорры, с прозрачным куполом, позволяющим читать в свете звезд и лун магические книги. Аллея Ректоров тянулась с севера на юг, и каждый бюст был чем-то примечателен. Кто-то — выдающейся личностью, которую он запечатлел. Кто-то курьезами и студенческими байками. Мэб всегда здесь нравилось.

Магический дар у нее проявился рано. Он становился в семьях старой знати все большей редкостью, и потому, не слушая возражений жены — леди Дерован всегда испытывала к волшебству какую-то брезгливость — отец взял девятилетнюю Мэб и привез сюда. Поставив ее на бортик фонтана, где резвились чудесные золотые рыбки, он отправился за ректором, а Мэб успела нажелать-нагадать себе разных чудес. Золотые рыбки ее слушались.

- Но вас же не приняли на учебу в таком юном возрасте? - Верне обернулся на фонтан, мимо которого они проходили.

- Конечно нет, - рассмеялась Мэб. - Я поступила в подготовительную школу, потом в Академию леди Фавори, и только в шестнадцать попала наконец в эти стены. Не раньше, чем все остальные. Но я уже знала, что меня ждет.