Во имя Абартона

Беда была в том, что особый дар леди Дерован — магическое везение — делал некоторые ее поступки необъяснимыми и непредсказуемыми даже для нее самой. В таких случаях лучше было положиться на ситуацию, позволить ей развиваться своим чередом. Если леди Мэб считает, что история Жанны Марто важна, значит в конечном счете так и будет. Наверное. У самого Реджинальда не было дара, и он не всегда понимал, как это у других людей работает.

— Профессор Эншо!

Окрик заставил Реджинальда вздрогнуть. На мгновение накатил страх: голос был знаком, его застигли врасплох! Потом, повернувшись, он выдохнул украдкой.

— Профессор Оуэн.

В действительности Дженезе Оуэн была — настоящая леди, графиня, немногим уступающая по положению и давности рода леди Мэб Дерован. И уж точно, не уступающая по красоте. Реджинальд был увлечен ей в студенческие годы, но девочки из Колледжа Принцессы недосягаемы для мальчиков-простолюдинов, пусть даже они учатся в де Линси. Уже потом, когда они вместе в один год поступили в Абартон на работу — ассистентами профессоров — он очень удивился, что Дженезе Оуэн помнит его имя. Она была красива, обаятельна, никогда не кичилась своим происхождением, но для Реджинальда все равно осталась леди из Колледжа Принцессы. Из-за этого в отношениях их был легкий холодок отчужденности.

— Устроили себе выходной?

— Приехал за покупками, — Реджинальд кивнул на ящик. — Взялся за поручение ректора и выяснил, что у меня кое-чего не хватает.

— Поручение? Ах, да, вы, наверное, об амулетах для наших студентов, — Дженезе Оуэн улыбнулась. — Ужасно неприятно, что поднялась такая шумиха. Я слышала, Джермин грозился жаловаться в министерство.

— Доктор Джермин грозится пожаловаться в министерство каждый раз, когда ему что-то померещится, — пожал плечами Реджинальд.

— Полагаете, нам не о чем беспокоиться? Наверное, вы правы, — Дженезе Оуэн улыбнулась. — Это ведь всего лишь дети. Каким поездом вы уезжаете, Реджинальд?

В ее устах имя звучало намеком, обещанием. Ничего подобного, одернул себя Реджинальд. Это все действие чар, колдовство уже начинает туманить разум, и надо побыстрее добраться до дома, чтобы…

Чтобы собрать аппарат и начать исследование зелья. Мысли о Мэб Дерован, голой, стонущей, извивающейся под ним Реджинальд огромным усилием воли выкинул из головы.

— В девять, профессор Оуэн.

— Я ведь много раз просила: зовите меня Дженезе. Мы с вами однокурсники, разве нет? — улыбка этой женщины могла освещать темные закоулки. — Если у вас есть время, может быть, выпьете со мной чаю?

Нехотя Реджинальд согласился. Отказывать у него не было повода, невозможно было быстро придумать причину, по которой он должен срочно бежать. Потом ему пришло в голову, что если Дженезе Оуэн столкнется с Мэб Дерован, выйдет неловки. Сложно будет найти объяснение тому, почему они здесь вместе. Но было уже поздно. Профессор Оуэн выбрала столик под зонтом, поставленный прямо на тротуаре — погода стояла теплая, и их уже выставили перед каждым кафе — подозвала официанта, и теперь внимательно рассматривала меню, выспрашивая, что здесь готовят с применением магии, а что без нее.

— Когда занимаешься проклятьями, становишься самую малость параноиком, — сказала она с извиняющейся улыбкой. — Вы даже не представляете, сколько дел может сгоряча натворить магически одаренный человек. Да даже лишенный дара в определенном душевном состоянии может… я увлеклась?

— Я не разбираюсь в проклятьях, — улыбнулся Реджинальд, — но мне, честное слово, любопытно послушать. Черный кофе.

После тщательного изучения меню — со все той же смущенной извиняющейся улыбкой — профессор Оуэн также сделала заказ и откинулась на спинку стула, разглядывая Реджинальда с интересом. Под этим взглядом стало немного не по себе. Хотя Дженезе Оуэн и была очень светлой, почти пепельной блондинкой с тонкими, точно серым карандашом проведенными бровями и почти прозрачными ресницами, глаза у нее были очень темные, почти черные с едва заметным красноватым отливом. Глаза практикующего мастера проклятий. На практике это означает: изучение проклятий и способов их снятия, но сложно было отделаться от ощущений, что эта женщина может одним словом уничтожить человека.

Реджинальд отвел взгляд.

— Правда ли, что существуют самопроклятия?