Во имя Истинно Великого

Закатные лучи освещали богатые витражи, тысячами солнц играя в разноцветных стёклах. Статуи святых и химер на карнизах казались живыми, а звуки органа разносились далеко окрест, возвещая прихожан о том, что в храме святого Харальда идет вечерняя месса. Он смотрел на величественное строение, щурясь от лучей заходящего солнца, и не верил своим глазам — вот оно — одно из пяти чудес света Новой эпохи.

Впервые Ульрих увидел это чудо еще ребенком и вот теперь, через пять лет, созерцал снова. На храмовой площади почти ничего не изменилось — те же каштаны по периметру, та же брусчатка…

Смешавшись с толпой прихожан, Ульрих стоял подле главного входа и смотрел бронзовую табличку, на которой тремя языками (кертони и еще какими-то) значилось, что храм был возведен в 1154 году Новой эпохи.

Внезапно его поразило то величие, и та древность вкупе с какой-то мудростью, исходящая от этих стен. Ульриху вдруг вспомнилось, как он, ребенок, убегал от святых отцов чтобы поиграть со своими сверстниками, в том числе и с этой девочкой, Леарой.

— Да… ну и дурачок же я был, — проговорил он со вздохом, больше про себя, нежели вслух.

* * *

Ульрих обошел площадь, и уже было решил зайти обратно внутрь, как вдруг его кто-то негромко окликнул. Он медленно обернулся.

Возле ступенек суетился торговец — огненно-рыжий карлик, на невысоком столике перед ним лежали списки знаменитых Валменских образов и аккуратные стопки свечей. Когда же он в недоумении уставился на него, карлик совершенно бесцеремонно сгреб весь товар в деревянный саквояж и призывно замахал рукой:

— Я Вас, почтенный, второй день здесь жду, — он кивнул в сторону своего скарба, — ну, кое-какую денежку заработал, — хихикнул он, — так что, ужин за мной!

От такой наглости Ульриха взяла оторопь, и он попытался было пройти мимо, но противный карлик вцепился в его одеяние, и, чтобы не привлекать излишнего внимания к своей персоне, ему пришлось подчиниться.

«К тому же, это, в конце концов, моя святая обязанность — общаться с всякими странными личностями, выявляя среди них колдунов, ведьм и прочий человеческий мусор» — с этой мыслью Ульрих остановился.

— Так вот, — продолжал карлик, — Я знаю прекрасный погребок неподалеку, у дядюшки Кальруса. А какую там подают баранину, — его глаза мечтательно закатились под лоб. — Ну, чего стоим?

Удивляясь сам себе, Ульрих побрел за нелепым созданием, резво лавирующим между прохожими.

Баранина действительно оказалась отменной, а досточтимый хозяин рассыпался в любезностях перед представителем Инквизиции.

— Простите, уважаемый… даже имени вашего не знаю, — заговорил Инквизитор, подумав, что обращение навроде «чадо» или «сын мой» будет как минимум неуместным в трактире по отношению к полубесноватому карлику.

— Пустяки, зовите меня Кетэн. Кетэн Крамб, потомок доблестного рода Крамбов, коий уходит корнями в те благословенные времена, когда еще на берегу Реенора не было ни одного камня. Не говоря уже об этом — он кивнул в сторону храма.

— Так выходит, что…

— Совершенно верно, Ваше преосвященство. Мой сколько-то там раз прадедушка был главным архитектором. Он построил этот храм, получил от Его Светлости щедрые дары, а потом с ним случилась маленькая неприятность. Он умер от жары.

— То есть?

— Я хочу сказать, отче, что мой предок по обвинению в ереси и ведовству был сожжен, с молчаливого согласия ваших уважаемых и почитаемых коллег по цеху, если можно так выразиться; однако не стоит ворошить старую грязь. Нас ждет великое дело, отче!

— И какое же?

— Буквально за пару часов до того, как за ним нагрянула стража со святыми братьями, архитектор Холт успел кое-чего шепнуть сыну. Догадываетесь о чем, отче?

— Вы в своем уме? О чем я должен сейчас догадываться?

Карлик лишь горько усмехнулся да руками развел.

— Кетэн, а вы не боитесь, что я отправлю на костер и вас, так же, как в свое время отправили вашего предка?

— Грубиян Вы, святой отец, — карлик обижено надул губы. — Как мы сможем доверять друг другу?

— У вас ведь какое-то дело ко мне? — Ульрих добавил в голос стали. — Тогда излагайте, у меня нет никакого желания сидеть тут с вами и любоваться на ваше оскорбленное лицо.

— Несомненно. — Противный карлик усмехнулся — Мой род несколько столетий из поколения в поколение передает секрет Холта, точнее, церкви. Я говорю о сумерках миров. Они ведь скоро наступят, не так ли?

У Ульриха помутилось в глазах.

— Еще несколько минут такой беседы, досточтимый, и вы повторите незавидную судьбу своего предка. У меня и так уже имеется множество оснований для того, чтобы отправить вас в застенок для более детальной беседы — разговоры о грядущем конце света, намеки на какие-то загадки, которые хранит храм.

Карлик вдруг замер, а потом вытянул руку и истерично закричал:

— Смотри, отче, смотри!! Мусор, мусор выбросили, мусор!! Он думал, что это мусор, и не понял, что держит в руках золото!

Ульрих непроизвольно обернулся, но ничего примечательного не происходило — несколько стражников пили свое вино, да хозяин распекал за что-то нерадивого поваренка. Он повернул голову обратно и непонимающе уставился на пустое место.