Во имя Камелота (СИ)

— Если она долгие годы жила в замке и ты так хорошо с ней знаком, — парировала Трина, желая его поддеть, — отчего же все еще не одержал победу?

Мерлин сделал шаг по направлению к ней и остановился всего в нескольких сантиметрах. Тихим голосом, в котором не осталось ни капли веселья, ответил:

— Потому что враг также хорошо знает мою.

Трина взглянула ему в глаза, он не стал отводить взгляда. Где-то глубоко, за маской великого всезнайки, она вдруг рассмотрела раненого юношу. На дне его ярко-зеленых глаз плескалась боль.

— Ты… Вы были близки с ней? — сорвался вопрос.

Отчего-то он казался правильным. Интуиция подсказывала, что, возможно, не только сердце короля в этом замке было разбито.

Мерлин отвернулся, отходя и медленно опускаясь в одно из кресел. Он помолчал несколько мгновений, прежде чем заговорить.

— Моргана была другом для каждого из нас, пока однажды не встретила Верховную жрицу Авалона. Ту, что стала ее наставницей. Ее звали… — Мерлин медленно сглотнул, будто слова обжигали его горло, тяжело падали с губ. Особенно следующее. — Нимуэ. Именно она раскрыла Моргане, что в той есть дар ведьмы. И не просто дар, а один из сильнейших, которые до этого видел мир. Она убедила ее, что Моргана имеет все права, чтобы претендовать на трон, стать королевой, что будущее не должно быть заключено только в мужчинах. Убедила, что Артур не заслужил короны и в его правление такие, как она и Нимуэ, будут обречены на страдание.

Трина слушала, затаив дыхание. Закрыв книгу и прижав ее к груди, она тихо, боясь спугнуть мага, который вдруг открылся, опустилась в кресло напротив.

— Моргана была юной, — продолжил Мерлин, — и очень доверчивой. И, конечно, она была амбициозной, хотела власти. Сколько ее помню, она всегда стремилась войти в круг рыцарей, тренировалась с ними наравне, принимала участие в обсуждении стратегий, политики. Возможно, она действительно была рождена королевой, но не для нынешнего Логреса и Камелота. Как ни старалась она, рыцари Круглого стола и Артур стали главной гордостью и ценностью королевства, а умную и красивую принцессу мало кто ценил по достоинству, кроме брата и пары друзей. Нимуэ умело воспользовалась этим. Она слишком хорошо знала ее.

— Откуда?

Мерлин зажмурился, как если бы ему приходилось терпеть сильную физическую боль.

— Я, — еле слышно прошептал. Так, что Трина думала, что послышалось.

— Ты…

— Я привел Нимуэ в Камелот. Мы встретились очень много лет назад, еще до того, как родился Артур. Она была юна, прекрасна и наделена необычайным даром и силой. Она была кем-то, кто понимал меня так, как никто другой, с кем я не был изгоем. Мы вместе познавали магию. Мы… стали близки. Когда пришло мое время отправляться в Камелот, я позвал ее с собой. Я не знал, кем она была на самом деле, чего желала. Я искренне верил, что вместе мы сможем лучше защитить короля и наши земли. Искренне верил, что она разделяет мое предназначение и мечты…

Мерлин покачал головой, открывая глаза и глядя прямо на Трину. Теперь уже, совершенно безошибочно, в них читалось страдание. Серые оттенки вины затуманили взгляд мага.

— Я ошибался, — резко бросил, и эта короткая фраза была пропитана ненавистью.

Ненавистью, которая остаётся только после любви.

— Ты любил ее, — прошептала Трина, и это не было вопросом.

Мерлин крепко стиснул зубы, прикусывая губу. Его руки сжались в кулаки на деревянных ручках кресел.

— Я создал монстра, — процедил.

— Что… Что с ней случилось? — Трина все еще боялась спугнуть мага, который открыл перед ней душу.

— Она сбежала вместе с Морганой.

— То есть мы должны победить вместо одной злой ведьмы двух?! — воскликнула громче, чем хотелось бы, разрушая доверительную, хоть и немного тяжелую атмосферу, сложившуюся в библиотеке.

— Нет, — отрезал Мерлин. — Я убил Нимуэ несколько лет назад. Но убить Моргану не смог. Я, как и Артур, слишком долго верил, что она сможет понять свои ошибки и снова стать той девушкой, которую мы знали и ценили.

Трина вздохнула.

— Так вот почему вы до сих пор не можете одолеть ее.

Мерлин покачал головой.

— Не только поэтому. Жалость, да. Но Моргана действительно сильна. После смерти Нимуэ она стала Верховной жрицей, и сила ее выросла. Она растет и сейчас.

— Но ты же величайший маг в истории! — едва ли не в отчаянии вскричала.

Мерлин горько улыбнулся.

— Иногда величия слишком мало, девочка.

— И как, по-твоему, я одолею ведьму, которую не можешь ты? Пусть даже она не знает меня, не знает, что я тоже ведьма, но моя сила… Ты только что сказал, что мы имеем дело с могущественной Верховной жрицей, а я… Боги, я даже не уверена, что смогу начать заклинание, прежде чем она меня прикончит!

Мерлин встал, слегка наклоняясь и стуча пальцем по черной обложке книги в руках Трины.

— Хочешь выжить в Камелоте, хочешь спасти свое будущее - учись, девочка, — он выпрямился. — Как я и говорил, я вижу в тебе дар, который мы сможем развить, если ты приложишь достаточно усилий.

Он направился к двери.

— На сегодня урок окончен. Распоряжайся своим временем до ужина, как угодно.

И Трине казалось, она знала, как должна им распорядиться.