Во имя Камелота (СИ)

Они сидели у костра, рядом с одним из королевских шатров, оставшись одни. Часом ранее жители деревни собрались здесь, приглашенные королем на скромный, как он считал, ужин в честь Белтайна. Артур легко делился той провизией, что взял с собой. Видя голодные лица, он зачастую не мог устоять.

— Ты очень странный король, знаешь? — не выдержав, начал Гавейн, заставив Артура удивленно поднять бровь. — Ты рискуешь проделать остаток пути по королевству на голодный желудок, но все равно делишься с ними, — Гавейн кивнул в сторону домов. — Ты восстанавливаешь дома, не требуешь первым же своим словом уплаты налогов…

Артур хмурился.

— Это плохо?

Гавейн горько усмехнулся и покачал головой.

— Нет. Вовсе нет. Я лишь удивлен.

— Но почему? — все еще хмурясь и не понимая. — Разве мой отец был таким плохим королем?

Гавейн замер. Сейчас перед ним было открыто лишь два пути — солгать и сохранить свою тайну, сказать правду и сохранить друга. Возможно. Ведь разве может быть дружба, основанная на лжи?

Да и, что скрывать, ему так хотелось признаться. Сбросить тяжелый груз с сердца. А еще где-то в глубине души зарождалась надежда, новая мечта: если ему не суждено стать хорошим королем, почему он не может служить такому? В конце концов, он точно понимал, что рожден для чего-то большего, чем жизнь в деревне, как бы тепло и хорошо ему здесь не было.

— Я не знал, каким королем был твой отец, — наконец осторожно произнес. — Только слышал. Но… — он набрал в грудь побольше воздуха. — Я знаю, каким был и остается мой.

Артур молчал, смотря на него исподлобья. Все еще не понимая.

— Что это значит? — требовательно спросил, когда Гавейн так и не решился продолжить.

— Я знаю, возможно, ты не поверишь мне, и на то есть все основания. Возможно, казнишь или прикажешь выбить дурь. Но я хотел бы служить тебе Артур, стать рыцарем, а для этого я обязан признаться. Я не просто сирота, которого Луг нашел у своего порога несколько лет назад… Что ты знаешь о беглом принце Лотиана?

Артур, если и был шокирован вопросом, не подал виду.

— Что он очень помог мне, оставив соседнее королевство без наследника, — не колеблясь, ответил. Что ж, и добрый король может и должен быть стратегом.

Гавейн невольно улыбнулся, поворачивая голову и встречая пристальный взгляд Артура. Он долго и пристально вглядывался в глаза короля, ища в них намек на свою скорую смерть, и, наконец, ухмыльнувшись, произнес:

— Не благодари.

Уже позже Гавейн узнал, что Артур подозревал: его новый друг имел благородные корни. Хотя, конечно, не думал, что королевские. Гавейна выдали манеры, образованность, сквозящая в речи, да и врожденную властность, которую так упороно не замечал его отец, сложно было скрыть.

Ему повезло — Артур не стал принимать поспешных решений о наказании за ложь или казни. Он разрешил Гавейну отправиться с ним, но с одним условием: когда они вернутся в замок, Артур поручит Мерлину проверить, правду или ложь Гавейн сказал о пропавшем принце.