Во имя Науки! Убийства, пытки, шпионаж и многое другое

В последующие десятилетия Мюррей разрабатывал новый подход к психологии. В то время психология была разделена на два враждующих лагеря. В один входили психоаналитики типа Юнга, которые исследовали бескрайние мутные воды подсознательного. Однако многие ученые критически относились к психоаналитикам, и не без основания, за отсутствие научной строгости. Научная строгость, почти чрезмерная, присутствовала в другом лагере. Эти психологи нацеливались на отдельные участки сенсорной или нервной системы животных, применяли разные стимулы и замеряли их реакцию секундомером и электрическими устройствами. Их интересовали исключительно рефлексы и крысы, бегающие по лабиринтам, – все, кроме достоверных данных, считалось неубедительным. Мюррей ценил науку, оперирующую фактами, в конце концов, он же был биохимиком, но ему хотелось чего-то большего. Его очень увлекали особенности личности, ему хотелось изучать человека так, как это делают писатели-романисты – во всех его мелких подробностях. В итоге он отказался от Юнга как образца для подражания и обратился к Герману Мелвиллу, которого считал подлинным первооткрывателем подсознательного (пусть и для эффекта, но Мюррей, когда читал «Моби Дика», солидаризовался не с Измаилом или Квикегом, а с мегаломаном капитаном Ахавом). В итоге Мюррей принял компромиссное решение: он соединил литературный и фактологический подходы в изучении личности.

Разумеется, такой средний путь никого не удовлетворил, но материальное состояние Мюррея служило ему хорошей защитой от последствий репутации иконоборца. И вместо того чтобы бороться с обоими течениями, господствовавшими тогда в психологии, он использовал свои социальные связи, чтобы получить работу в Гарварде. Возмущенные коллеги позже отказали ему в пожизненном контракте, но университетское начальство вместо увольнения выделило ему собственное княжество – Гарвардскую психологическую клинику, на входной двери которой он нарисовал белого кита. Когда клинике не хватало финансирования, Мюррей просто доставал чековую книжку и покрывал расходы за свой счет.

Во время Второй мировой войны Мюррей также использовал свои социальные связи, чтобы получать ассигнования от Управления стратегических служб (УСС) – предшественника ЦРУ. Некоторые его работы выглядят весьма сомнительными по сегодняшним меркам. Один из проектов предполагал составление психологического портрета Адольфа Гитлера с целью предсказания его поведения во время войны и выбора способов воздействия на него. Мюррей представлял Гитлера как смесь «художника и гангстера» и «сочетание, скажем, лорда Байрона и Аль Капоне». Он даже рассуждал об эротических приключениях фюрера: «Ходят слухи, что в сексуальной жизни Гитлер ‹…› требует от женщин уникальных способностей, точный характер которых является государственной тайной». Такое суждение может, конечно, щекотать нервы, но не подтверждено никакими фактами.

Другая работа для УСС оказалась более полезной. Чтобы помочь агентству справиться с наплывом желающих устроиться на работу, Мюррей принял участие в разработке тестов, чтобы сортировать людей по типам и на этом основании определять, для какой деятельности они лучше подходят. Если вы когда-нибудь проходили личностный тест, вы знакомы с этой процедурой. Мюррей также участвовал в разработке системы для проверки способности претендентов лгать под сильным давлением, понимать слабости других людей и держаться на допросах. Иными словами, это была система поиска хороших шпионов.

Из всего, чем Мюррей занимался во время войны, особенно увлекала его работа по поиску потенциальных шпионов, в частности, отношения между допрашивающим и пленным, которые представляли собой настоящую драму. После войны он решил систематически заняться в Гарварде изучением ведения допросов. Так уж получилось, но преемник УСС, Центральное разведывательное управление (ЦРУ), вполне разделяло его увлеченность этой тематикой и видело в его работе способ получить преимущество в холодной войне.

Во всемирном сражении между коммунизмом и демократией к концу 1940-х годов казалось, что коммунизм близок к тому, чтобы сокрушить противника. Советский Союз во главе с Иосифом Сталиным завоевал всю Восточную Европу, а Мао Цзэдун захватил власть в самой густонаселенной стране мира – Китае. В Европе чуть было не вспыхнула война из-за Берлина; война разразилась в Азии из-за Кореи. Росту напряженности способствовала угроза применения ядерного оружия.