Во имя отца и сына

Революционная октябрьская кровавая смута в 1917 году, как омерзительная ядовитая гадюка, с быстротой смертельно опасной молнии, проползла по всей необъятной территории Российской империи. А вскоре она добралась и до кубанских раздольных степей и своим острым сабельным хвостом, казалось, без особого труда расколола кубанское казачество, как бурелый арбуз, на две половинки. Одна из них, к возмущению некоторых станичных кубанских казаков бывших верноподданных царю и Отечеству, начала вызывающе и подозрительно краснеть, а другая с завидной, непоколебимой и упрямой твердостью продолжала оставаться уперто белой.

Видимо, благодатная духовная почва для вскармливания на кубанской земле красной бесовщины в тот революционный трагический промежуток времени оказалась, как и везде по России, вполне подходящей.

Эта смута, словно грязный омут, начала засасывать в свою трясину, как неискушенных пловцов, малоимущих кубанских казаков из станицы Кавнарской.

Когда Российский царь Николай Второй по приказу Временного правительства был арестован и вместе с семьей помещен под домашний арест в Царском селе, то в умах его верноподданных кубанских казаков, большинство из которых искренне любили царя и переживали за судьбу своей Родины, начался разброд и неразбериха. Известие об аресте царя Николая Второго до умопомрачения потрясло кубанское казачество, но не сломило его вольнолюбивый дух, стремление к свободе и справедливости.

Изо дня в день накалялись низменные, братоубийственные страсти среди этого царского верноподданного кубанского казачества, подогреваемые смертельным наркотиком красной пропаганды. Часть простодушных малоимущих казаков, которые попали в сети революционных политических хитросплетений и передряг, восприняла все эти агитационные бредни с легковерной доверчивостью. Будучи умело одураченными, заразительно призрачной свободой, сомнительным равенством и братством, такие казаки необдуманно поддались необъяснимому соблазну. Вот поэтому некоторые из них так легко переметнулись на сторону покрасневшего казачества. Позже они, уверовав в свою безнаказанность, так распоясались, что принялись с особым удивительным рвением и слепым усердием беспощадно крушить все и вся кругом. При этом некоторые красные казаки делали свою грязную работу с каким-то завидным голодным старанием и непонятным наслаждением своей жестокостью. Видимо, вездесущий бес восторжествовал в сознании этих заблудших казаков и начал с необычайной силой управлять их легковерными душами. Именно этот дьявол впоследствии всячески подстрекал необузданный и низменный накал страстей к братоубийству. Всю эту загадочную и непредсказуемую революционную жестокость и оголтелую разнузданность красного казачества никак нельзя было увязать с его недавней повседневной христианской набожностью и преданным служением царю-батюшке и своему отечеству.

Глава 13

Десятого февраля 1918 года малочисленная белогвардейская Добровольческая армия под командованием генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова выступила с Дона и с боями совершила свой безумный героический Первый Кубанский поход, который заранее был обречен на неудачу.

Добровольческая армия сформировалась 15 ноября 1917 года в Новочеркасске по инициативе царского генерала М.В. Алексеева. Ее командующим был назначен генерал Лавр Георгиевич Корнилов. Другой более подходящей кандидатуры, по соображению не оказалась. В то время эти малочисленные белогвардейские силы и армией-то назвать было грешно. В сущности, сначала это была не армия, а большой офицерский партизанский отряд, в составе которого числилось 36 генералов, 2103 офицера и 1067 рядовых (в том числе 467 юнкеров и кадетов старших классов). Столько воинов Русской императорской армии, собравшихся на Дону после Октябрьского переворота, решили, что не имеют права сложить оружие и разойтись по домам в конце проигранной Великой войны, закончившейся оккупацией Отечества красным большевистским Интернационалом.

Сформированная Добровольческая армия должной и своевременной поддержки от местной буржуазии и от донского казачества, прежде всего необходимых денежных пожертвований, не получила, поэтому вынуждена была покинуть город Ростов перед занятием его превосходящими силами красных. Выхода из создавшегося катастрофического положения не было, и генерал Корнилов решил двигаться на Кубань на соединение с войсками Кубанской Рады. Численность и боевые средства Добровольческой армии были плачевны. Неизвестность окружающей обстановки, холод и лишения усугубляли ситуацию.

С необъяснимым упорством Добровольческая армия Корнилова двинулась на Кубань в свой первый (ледяной поход) Кубанский поход, который не увенчался успехом. Однако этот тяжелейший поход на пределе человеческих сил, связанный с огромными потерями, вопреки ожиданиям торжествовавших красных, закалил и стал новым рождением Белого сопротивления.

Так начался первый Кубанский (ледяной) поход Добровольческой армии.