Во имя первых волков (СИ)

На следующий день снова появилось солнце, я стоял на крыльце и наблюдал за тем, как Рональд помогает Биллу усесться на покрывало, тот, видимо, снова собрался погреть свое пузо на солнце. По их поведению я понимаю, что они помирились... Ладно.

Спускаюсь с крыльца, первым меня замечает Рональд, но Билл чует запах еще до этого и потому видимо напрягается.

-Привет!- Я приветливо улыбаюсь бете и пожимаю ему руку,- Как вы?- Гляжу, как пузатое существо пытаться встать.

-Я в дом...- Тянет Билл.

-Какой дом? Только вышли, доктор сказал, что вам полезны солнечные лучи. Сиди тут!- Он смотрит на меня.- Он снова капризничает. То не хочу, это не буду...

-Ну, беременный же,- дергаю я плечами,- настроения, наверное, нет.

-Это да,- кивает,- а я собрался в магазин, но вот пришлось задержаться, его одного оставлять нельзя... Вот погуляет немного и поеду.

-Я уже погулял, я хочу в дом.- Доносится откуда-то снизу.

-Билл, ты издеваешься? Мы что, зря тебя собирали на прогулку?

-Хочу домой!

-Нет, будешь сидеть тут! Доктор так сказал.

-Слушай,- дергаю Рональда за плечо,- езжай, я за ним присмотрю, ты ведь ненадолго? А я работаю у себя на веранде, если что, помогу ему...

-О, ну, слушай, я тебе благодарен!

Когда его машина исчезает за воротами, я сажусь рядом с дергающимся брюнетом. Тот смотрит вниз, пальцами нервно впиваясь в темное покрывало под нами. Боится? Мой омега меня боится. И правильно делает! Я вздыхаю, чуть отсаживаюсь от него. Утыкаюсь локтями в колени и смотрю куда-то перед собой. Наверное, я должен ему что-то сказать. Но слов нет. Сейчас я боюсь, что снова сорвусь... Я благодарен отцу за то, что не позволил мне натворить глупостей...

Не знаю, сколько проходит времени, но брюнет вдруг дергается, вздыхает и начинает усилено гладить животик:

-Да ну, тише же... прошу вас...- Всхлипывает он.

Bill ©

Дети устроили войну. Они пинаются, еще немного и меня стошнит. Выгибаюсь, тихо постанывая, вот же... ох...

... но... теплая, чуть шершавая ладонь ложится на мой живот, я открываю глаза и встречаюсь взглядом с глазами Тома. Господи, что он делает? Он... Он гладит мой живот, и дети снова успокаиваются. По его лицу расплывается нежная улыбка. Секунда, и наши пальцы соприкасаются. Мамочки, не было бы живота, я бы подорвался и убежал. Боже, да почему я так сильно завишу от этого Альфы? Какого хрена природа так жестока? Он сжимает мои пальцы в своей ладони, а я прикрываю глаза...

А когда открываю – его лицо совсем близко, приоткрытые губы, вздымающиеся ноздри, родные глаза. Я чуть всхлипываю...

Его губы, думал, я забыл, но вот чувствую их касания на своей щеке. Смотрю вперед, а губы скользят по моей шее, все так же его ладонь сжимает мои пальцы. Господи. И... о, мгновение, и он накрывает мои губы, замирает, чего-то ждет. Обсасываю его нижнюю губу. Я. САМ. Это все природа во мне. Мои инстинкты. Я не могу быть сильнее их. Он целует меня, ровная волна дрожи плывет по моему телу. И так становится спокойно... мир, куда-то исчез. Та самая природа, которая создала нас, исчезла. Я обнимаю его за шею, он прижимается ко мне, одной рукой обхватывая меня за талию, второй, поглаживая живот. О боже. . . Обоими руками обнимаю его плечи. Как же он хорош! Слабый поцелуй лишает меня дыхания, и я отстраняюсь от его влажных губ:

-Прости...- У меня пропадает голос. Хриплю.

-Если бы не дети,- он тоже хрипит, значит, тоже волнуется,- я бы столько мерзостей тебе сказал!

Я отпускаю его, оглядываюсь: все-таки мы сидим во дворе, где нас кто угодно может увидеть. Он тыкается носом в мое плечо, продолжает гладить живот. Бедный мой, что же я заставил его пережить?! Прикрываю глаза, осторожно укладываю ладонь на его шее, массирую кожу пальцами, он напряжен. Вот же... мозгов мне. Мой Альфа, сильный и стальной, сидит сейчас рядом со мной и...

Он резко хватает меня за волосы, склоняет назад, тянет за них, больно, я впиваюсь ногтями в его руку на своем затылке. Заваливает меня на покрывало и склоняется надо мной:

-Запомни, раз и навсегда,- рычит он,- Я. ТВОЙ. АЛЬФА!- Его глаза горят огнем, ярость плещется в них до той секунды, когда чья-то ножка не пинает ополоумевшего папашу в ладонь. Я даже могу проследить этот момент. Его темные глаза вмиг светлеют, наливаются теплом. Любимый.

Он так же резко отстраняется от меня, помогая мне принять сидящее положение. Как же я благодарен всем богам за то, что он у меня есть! Что это он, что он не отказался, что он не убил меня за боль и ложь, которые я принес ему. Не понимаю, как я жил эти месяцы? Откуда силы на жизнь черпал?

В пузе снова начинается толкотня. Вот откуда. Наше с ним потомство.

-Кто там?- Он кивает на живот.

-Альфы.- Улыбаюсь я.

-Почему я их не чувствую? Отец говорил, что отцы чувствуют детей одного с ними пола...

-Я пью траву, поэтому...

Он снова замолкает. О чем он думает? Что мы теперь будем делать? Будет ли он за меня бороться или наплюет?

-Том...- Дергаю его за край футболки.

-Ну?- Смотрит на меня, улыбается.

-Что теперь?

Он вздыхает:

-Нужно что-то придумать... Посмотрим...- Пожимает плечами.

-Я ведь обманул тебя...

Снова смотрит на меня: