Во имя первых волков (СИ)

-А запретное не значит неосуществимое...

Билл поднимает на меня глаза, чуть подтягивает пузо повыше и склоняется над моим лицом:

-Том, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал...

-Что?

-Понимаешь...- Он замолкает, смотрит в мои глаза, туда-сюда.- В общем, побрей ноги...

-Чего?- Приподнимаюсь на локтях, резко, поэтому Билл бьется носом о мою грудь.

-Эй, ну.- Растирает ушибленное место.- Чего скачешь?

-Не буду я таким заниматься, Билл!- Почему-то как-то неубедительно возмущаюсь я.- Брить ноги это... это, знаешь, не для мужчин.

-Вот же олух...- Кусает меня за сосок.- Все вы мужчины одинаковы, никакой в вас чуткости нет... Я думал, что ты сделаешь...

-Иди в задницу, омега!- Чуть грубо отвечаю я...

-Ладно-ладно...- Обидчиво тянет он.

Нет, ну и желания у беременных! Сочувствую я Рональду. Хотя нет, вру, я ему завидую. Он хоть и бета, но мой омега у него под носом. Целую обидевшегося ребенка в висок. У него такие грустные глаза... Что же он? Неужели ему бритье моих ног принесет вселенское счастье? Я прямо так и смотреть не могу в его полные печали глаза, смотрящие куда-то в пол... Да что я за Альфа такой, если не могу побрить пару конечностей?!

-Ладно... Побрею...- Выдыхаю.

-Спасибо...- Благодарно целует меня в щеку, и его глаза искрятся счастьем. Вот же...

-Сиди тут, я быстро...

Я натягиваю трусы и прусь вниз. К ванне. Я не представляю, как это делать... Совсем никак. Ну, бороду на лице я частенько брею, но ноги? Но больше меня интересует вопрос не то как, это делать... А зачем это моему Биллу? Вроде моя волосатость никогда ему не мешала. Да и я не особо волосатый... Вот отец у меня да...

Когда я кое-как и хоть как-то совладал с чувством полной несправедливости сего занятия, я все-таки приступил к... блять, да если кто-то узнает. Черт. Что со мной будет? Засмеют. Все Альфы поднимут меня на смех...

-Том, а чего так долго?- Билл открывает дверь, как раз в тот ответственный момент, когда я уже побрил одну ногу, загадив всю ванну волосами, и начинаю размазывать белый крем по второй ноге.

-Ну, прости, я, между прочим, впервые такое делаю...

Вижу на лице брюнета недоумение. Он стоит, одной рукой мнет край своей рубашки (это все, что на нем есть), а второй – чешет затылок.

-Идиот, я тебя просил свои ноги побрить!- Вдруг выдает он, от его громкого вскрика я нечаянно режусь. А он заливается громким смехом, я в недоумении отвожу лезвие от ноги. Он скатывается по стене на пол и громко ржет.

-Билл, так я свои ноги и брею... Сам же просил. А теперь издеваешься, чего ты ржешь?

-Том, СВОИ... то есть МОИ ноги!- Не перестает ржать он.- У меня живот, руки не дотягиваются, и не видно ничего...

Я несколько мгновений не моргающим взглядом смотрю на это смеющееся существо и пытаюсь понять суть проблемы... Гм, то есть? Я зря побрил полторы ноги?!

-Блять!!!- Кидаю станок в ванну.- И что ты за мерзкий омега!- Сажусь на края ванны.- Ты специально это делаешь! Еще и смеешься теперь...

Вот же я придурок...

Билл смеется еще минут пять, я все это терпеливо жду, что он успокоится и придет нежиться ко мне. И так и происходит, омежка стирает со своих щек слезы и подползает на коленях ко мне:

-Ну, Том, ну...- И снова его поразительно громкий смех.- Ну, прости...- Его бешеное хрюканье и такой счастливый вид.- Дай...- Кивает на станок, протягиваю его ему...- Давай, я помогу закончить...

Короче, я по собственной тупости остался без волос в некоторых частях моего тела. Идиот. Но потом...

Я осторожно намазывал кремом его кожу и избавлял его кожу от ненавистных им волосков. По мне, так они погоды не сделают. Но мой омежка почему-то очень переживает по этому поводу...

Bill ©

Я открываю глаза. В кровати уже никого нет, гляжу на часы: уже почти час дня. Что ж... Рональд, видимо, послушался совета Тома и не стал будить меня ни свет ни заря. Я жмурюсь от лучей яркого солнца. На улице снова тепло. Поворачиваюсь набок. Тело ужасно болит, врач сказал, что ближе к сроку я совсем не смогу спать...

Кое-как поднимаюсь с кровати, накидываю на себя халат, потому что даже спортивные штаны я уже без посторонней помощи надеть не могу. Живот очень большой.

Спускаюсь на кухню, чувствую невероятный запах, доносящийся со столовой.

Рональд с голым торсом возится у плиты.

-Привет...- Тихо говорю я и усаживаюсь за стол.

-Привет.- Оглядывается на меня и так тепло улыбается.- Я сейчас... Завтрак почти готов.

-Я же обычно готовлю завтрак...

-Да, я как-то подумал, что Тому лучше знать, чего ты хочешь. Я, честно признаться, не думал, что тебе тяжело все это делать... Ну, уборка, готовка, стирка...- Он подходит ко мне и опускает передо мной ароматный завтрак.

-Спасибо...- Чуть улыбаюсь я. Вот же... Том, как и обещал, заботится обо мне косвенно.

-Я уже договорился со строителями, нашу лестницу поменяют... и...- Он чуть помедлил.- Я сам уберу кладовку...

Эта ночь и утро. . . Вот же счастья у меня полные штаны! Даже дети, что обычно с самого утра начинают толкаться, причиняя мне дикий дискомфорт, почти не беспокоят меня.