Во имя победы

Немалый вклад в организацию артиллерийского производства внесли Б.Г. Музруков, П.Г. Копысов, С.Т. Лившиц, Степан Аконов, А.Л. Кизима и другие товарищи.

К началу войны завод имел хорошо слаженный работоспособный коллектив и добрые трудовые традиции. За полтора года он расширился, претерпел некоторую организационную перестройку и зимой 1943 года прочно занимал одно из ведущих мест среди артиллерийских предприятий наркомата.

Около двух месяцев назад завод возглавил опытный, хотя еще и очень молодой, директор Лев Робертович Гонор. На Урал он прибыл из Сталинграда, где руководил заводом «Баррикады». Парторгом ЦК ВКП(б) на заводе был П.И. Малолетов, в недавнем прошлом – сам директор предприятия. По своей натуре это прирожденный партийный вожак, к нему всегда тянулись люди.

Л.Р. Гонор коротко доложил о состоянии дел на заводе. Доклад директора дополнил парторг.

– Сейчас как раз подводим итоги социалистического соревнования, – сказал он. – Выпуск орудий увеличен в семь с лишним раз по сравнению с 1940 годом, а производительность труда – почти в два с половиной раза. Есть экономия и по металлу, и по электроэнергии, и по топливу. Вообще сейчас народ настроен особенно по-боевому; дает себя знать Сталинград! Думаю, «сталинградская неделя» побьет все рекорды производительности труда.

«Сталинградскую неделю» – неделю ударного, гвардейского труда объявили тогда работники многих предприятий страны.

На Уральский завод прислал телеграмму Г.К. Жуков. Он с похвалой отзывался о выпускаемых заводом орудиях:

«Завод дает хорошую продукцию. Ваши орудия в умелых руках советских воинов хорошо бьют врага. Искренне желаю вам дальнейших успехов в труде».

Телеграмма зачитывалась в цехах. Для оружейников это была не просто похвала. Это была оценка их труда самыми строгими и взыскательными судьями-фронтовиками. Конечно, уральцы гордились такой оценкой. Но она, и это все очень хорошо понимали, ко многому обязывала их. «Бейте врага, – говорил, обращаясь к советским воинам, один из рабочих на митинге, проходившем в те дни на заводе. – Бейте его, прогоняйте с родной земли. За нами же, дорогие фронтовики, дело не станет. Мы, как и прежде, без устали будем ковать для вас оружие, сделаем все, чтобы оно было лучше, чем оружие врага!»

Мы всегда с огромным вниманием относились к отзывам фронтовиков об оружии, которое выпускали. Это был один из главнейших критериев в оценке достоинств и недостатков тех или иных образцов. Больше того, отзывы, поступавшие из действующей армии, помогали нам вырабатывать верные направления совершенствования вооружения и своевременно осуществлять необходимые меры по повышению его боевой эффективности.

Помню, как еще в самом начале войны, находясь на заводе, руководимом М.А. Ивановым, зашел я в конструкторское бюро. Время было позднее, но от столов, чертежных досок и кульманов никто из конструкторов не уходил. Тогда как раз шла работа над совершенствованием только что начавшего поступать в войска авиационного пулемета Березина. Послушав рассказ товарищей об их делах и планах, я спросил:

– А что о вашем пулемете говорят летчики? У вас здесь, на стендах, как я видел, он бьет неплохо. А вот как там, в воздухе, насколько он эффективен?

Конструкторы смущенно замялись.

– С летчиками-фронтовиками мы пока не встречались, – ответил наконец за всех В.П. Камзолов, заместитель главного конструктора.

– Как же вы можете говорить о том, что ваш пулемет «в целом успешно» прошел проверку? – удивился я.

– Так нам сказал военпред.

Нужно отметить, что старшего военпреда на заводе полковника Н.Н. Блинчикова, отменного знатока оружия, производственники очень уважали и его мнение высоко ценили. Но в данном случае этого было недостаточно, речь шла не просто о сиюминутных качествах оружия, но и о перспективах его развития.

– Как же это вы, товарищи дорогие, – укорил я конструкторов, – товар свой нахваливаете, словно купцы, а как его оценивают те, для кого он делается, не поинтересуетесь? Надо немедля поправить это. Поезжайте-ка и на фронт, и на заводы, где летчики самолеты принимают, поинтересуйтесь…

Конструкторы встретились с боевыми летчиками, воевавшими на самолетах, оснащенных пулеметами Березина. Выяснилось, что в целом оружием этим фронтовики довольны, но вот дырки в подбитых вражеских самолетах остаются мелковатые.

Так была еще раз подтверждена необходимость увеличения калибра авиационного вооружения. Об этом в середине июля, то есть примерно за две недели до моей встречи с конструкторами, говорил мне Сталин.

– Важно, – отметил он, – ускорить изготовление пробной серии 37-мм авиационных пушек Шпитального. Установка пушки такого калибра на наших самолетах позволит более эффективно бороться за господство в воздухе.

Решено было изготовить эту партию на заводе М.А. Иванова без разработки технологии и изготовления инструмента и приспособлений. Это давало выигрыш во времени и позволяло сократить срок до полутора месяцев.

Когда я доложил об этом Сталину, он недовольно хлопнул ладонью по столу и поднялся: