Во имя порядка: у истоков Союза

– И когда же настанет этому конец? Когда прекратятся эти проклятые круговерти с гибелью и возрождением?! – мысленно кричит Наратзул, но в тоже время испытывая глубокое уважение к существу Света, как к тому, кто вырвал его из рук ало-злобной тьмы.

– Будет конец очищения тернов, когда установится народ честный, ко спасению способный и тогда создаст Он в нём общину завета, для спасения родов.

– А в ином случае!? – несмотря на то, что у Наратзула больше нет тела, его дух испытывает давление страха, словно его «я» трясётся и дёргается.

– Лучше тебе не знать, ибо даже духу не должно вникать в страшные тайны того, что будет, если переполнится чаша гнева от того, что народы окунаются в озёра чёрные, смрадные, пьют оттуда, а Воды Чистой принять не желают. Во всяком случае, суд будет. Так или иначе.

Наратзул Арантеаль, теплясь в отблесках света, ощущает, что где-то на задворках его души родилось странное чувство, которое завладело им в миг. Он смертельно ошибался. Большая его часть была пронизана не священной войной против «неразумности» и человеческого «мракобесия». Оказалось, что ослеплённый гордыней и гневом, преисполненный неутолимого властолюбия, он воевал с Рождёнными Светом, как с врагом отражении. Он – всего лишь крайность, отпадшая от истины, как и его «враг». Однако и он и Рождённые Светом так и не узрели истинного противника – того хитреца и лжеца, первого мятежника, что с помощью своих слуг разжигает в людях огонь, являющийся тенью пламени неугасимого, пожирающего души за гранью бытия. Осознание страшной ошибки готово было его накрыть потоком ломающей хандры, но Посланник Истинного Света отмахнул её, будто крылом.

– Покажи мне, что будет? – спросил Наратзул и если бы у него были глаза и губы, этот вопрос нельзя было услышать от постоянных всхлипываний и плача.

«Посол» только махнул мысленной рукой и перед Наратзулом развернулась картина страшная и жутче неё ничего аэтерн не видел. Тысячи и тысячи, бесчисленные полчища и племена народов, которые существовали когда-то давным-давно, собраны на одном каком-то просторном пространстве, не вмещающим взгляда. Под ногами из земля словно стекло, а горизонты залиты ослепительным всполохами света. Их сердца преисполнены дрожания и тревоги перед светозарным престолом, как показалось трепещущему Наратзулу. Он понял, что этот самый день – страшный Господний. Вся разумная жизнь собралась перед ослепительным престолом, вокруг которого, в сиятельных облаках строятся легионы юношей в одеждах белых, как снег, мечами светлыми и доспехами блестящими, а несут их могучие крылья. А за престолом выступают образы страны света и добра, такой тёплой и желанной, что душа готова сорваться туда, но вот зёрна зла её тянут куда-то во мрак.

– Кто они?

– Народы судимые, ждущие слова Судии о каждом из них, – ответил Посланник.

Небеса объявились чудесным трубным пением, когда запели в трубы светлые юноши, что знаменует начало судилища, после которого уже ничего нельзя изменить. И увидел Наратзул, как явились свитки, ставшие изъясняющие смысл творимого каждого перед всеми. Страшно было, все впали в неописуемое оцепенение, зря чёрные дела каждого. Но те же, кто смог принести добро, кто превзошёл свою чёрную натуру и припал к общине завета, сумел попалить свитки, прежде чем они были раскрыты. Наратзул увидел, как спасённые уходят в страну света, где их уже ждёт блаженство любви, которое не закончится никогда. Вечная радость пребывания с Тем, Кто их созидал, прибудет с ними без конца, и она совершенна. В лучезарном царстве нет и тени скорби, только упоение любовью, полное освобождение от злобы, зависти, похоти, жестокости, страстей, а вместо них обильное чувство счастья.

Наратзул ощутил, что он хочет попасть туда, что всеми силами души желал бы подойти к светозарному трону. Он будет обличён, но это будет подобно тому, как отец поучает сына, раскрывает его злобную сущность. Поучительно, жгуче, справедливо, но с любовью. Перед мысленным взором промелькнули его деяния о революции, как желание всей жизни, но сейчас, верни его в мир материи, он бы отдал всё, чтобы исправить дела рук своих или дай ему прожить новую жизнь, он бы и пальцем не пошевелил, чтобы обратить свои умения во зло, которое он свершил.

– И что же ждёт тех, кто не пойдёт туда?