Во имя потерянных душ

Для эксперимента Лазовский выбрал дальнюю комнату, в которой из мебели оставались лишь продавленный диван и шкаф с книгами. Он не поленился и потратил полчаса на то, чтобы оттащить всё в гостиную – чем больше будет свободного места, тем лучше. Ещё несколько минут убил на то, чтобы выковырять из косяка ржавый гвоздь. Плохая замена карандашу или куску мела, но не в его ситуации привередничать. Нацарапать пару закорючек на паркете можно, и ладно.

На этом приготовления были закончены.

– С богом что ли? – сказал Артём вслух.

Его немного потрясывало. Одно дело лезть в дебри смертельных чар в горячке боя, когда нет времени продумать последствия, и совсем другое – делать осознанный шаг, по доброй воле совать голову в петлю. Навалились сомнения, в душе шевельнулся страх, и… почти сразу пришла злость. Артём ненавидел себя таким – слабым, нерешительным и безвольным. Приходилось прикладывать массу сил, чтобы уничтожить ненавистные черты характера, но гнилое семя нет-нет и давало ростки.

Решительно стиснув гвоздь в кулаке, Артём опустился на пол и потянулся сознанием в Изнанку.

Серая мгла окутала разум, появилось ощущение падения, перед внутренним взором замелькали смазанные картинки – какие-то лица, силуэты животных, обгорелые деревья, дома и храмы. Видения сбивали с толку, всячески мешали и отвлекали. Артём так и увяз бы в призрачных миражах, но сказалась постоянная практика. Хватило волевого усилия, чтобы туман расступился, и он ухнул к самой границе Второй Пелены. Той самой, которую он пока ещё был не способен перейти.

Реальность поплыла, облака тумана уплотнились, приобрели законченные формы. Вокруг Артёма раскинулась серая степь с припорошённой пылью травой и редкими деревцами вдали. Серо, тускло, уныло. Хотя Лазовский предпочитал такие невзрачные пейзажи сумасшедшей яркости кошмарных снов. Случилось ему однажды влезть в порождение чьей-то фантазии. Такой жути натерпелся – Тьма отдыхает!

Под ногами обнаружилась гладкая чёрная плита, приятно холодившая обнажённые ступни. Отлично подойдёт на роль доски для рисования. Артём шевельнул кистью и ощутил, как по коже скользнул завиток тумана, оставив в руке кусок мела.

Но чего-то не хватало!

Лазовский замер, пытаясь разобраться в ощущениях, и тут над головой раздалось хлопанье крыльев – на край плиты приземлился старый знакомец. Глянув на Артёма сначала одним глазом, потом другим, ворон одобрительно каркнул.

– И тебе не кашлять! – поприветствовал галлюцинацию Артём. На что пернатый паразит важно кивнул и принялся чистить перья. Остро захотелось запустить в него мелом, и Лазовский мысленно пристыдил себя за столь хулиганские желания.

Нет, надо работать. Не то он так ещё целый день будет собираться с духом!

Решительно стиснув зубы, Артём склонился над камнем и заскрипел мелом. Пара тонких линий, хитрый завиток, кривая загогулина, ромб и поверх всего жирный крест. Первый знак получился хорошо, даже гордость берёт. В бытность художником ему пришлось бы сделать кучу эскизов, прежде чем удалось добиться такого результата.

Краем сознания Артём ощущал, как в это время оставленное в комнате тело выцарапывает копию этого знака на паркете. Теперь надо сформировать между рисунками устойчивую связь, передать начальный импульс энергии и ждать результата.

Лазовский пошевелил пальцами, и к нему со всех сторон устремились тончайшие ручейки тумана. Следующее движение, и они вливаются в рисунок на камне, придавая ему объём. Края чертежа затрепетали, возникло ощущение, что тот сейчас вспорхнёт и улетит точно бабочка. Артём едва сдержался, чтобы не прижать знак рукой. Но наконец всё успокоилось, и он почувствовал как на месте пиктограммы возник крохотный канал в неизведанные области Паталы, на другом конце которого плескались океаны энергии.

Неожиданно раздался странно знакомый звон, по воздуху побежала волна ряби, а над рисунком возникло облачко мерцающих искр. И чутьё Сноходца в голос закричало о приближении Волны. Только Волны непривычной, какой-то слабой и… неправильной. Артём даже растерялся. Как-то слишком всё необычно. В прошлый раз, когда удалось расшифровать три знака, ничего подобного не было.

В десяти шагах возник вихрь из сотен тысяч огоньков. Одним махом он вырос в два человеческих роста, и так же быстро опал, оставив после себя облако серого тумана с молочно-белым пятном в самом центре. В то же мгновение погасли искры и над пробудившимся знаком.

Артём не сразу узнал в госте Туманника – уж больно редко появлялся в Сосновске этот обитатель Изнанки. С ним и встречаться-то приходилось всего несколько раз.

Тем временем Прозрачник заколыхался, пошёл волнами и с ленивой неторопливостью поплыл в сторону Лазовского.

– Вот ведь безмозглая тварь! – скривился Артём. Будь это любой другой зверь Изнанки, стоило бы волноваться, а так… Хлопот много, а реально опасности никакой. При соблюдении простейших правил даже обычный человек справится.