Во имя Рима: Люди, которые создали империю

Сеть дорог, построенных римлянами, позволяла ускорить не только передачу информации, но и передислокацию армий, и перевозку провианта, — но опять же только в пределах империи. Во время наступательных операций за границей приходилось пользоваться куда менее удобными местным дорогами. Иногда сигналы передавались посредством флагов или, чаще, с помощью сигнальных огней, но эти способы подходили лишь для самых простых сообщений. В любом случае, они были пригодны для армии, вставшей лагерем или занятой осадой, а не находящейся на марше.

Медленная передача информации на большие расстояния приводила к тому, что полководец получал значительную свободу действий, поскольку было невозможно руководить операциями из Рима, этого центра власти. Также было крайне тяжело командовать армией, рассредоточенной даже на сравнительно небольшой территории. Именно из-за плохой связи военачальники старались держать все свои войска по возможности в одном месте.

С картами в Древнем Риме дела обстояли неважно. Малочисленные, составленные весьма приблизительно, они плохо подходили для планирования военных операций. Если сражение должно было происходить в пределах провинции, на карты еще можно было положиться в большей или меньшей степени, но все равно командующему приходилось использовать несколько источников информации одновременно. Для получения самых точных сведений лучше всего было послать кого-нибудь на разведку. Полководцы зачастую сами отправлялись на такие операции, нередко они лично допрашивали пленных, вели расспросы торговцев и местного населения.

Выбор оружия был сравнительно небольшим, а радиус его действия ограничивался физическими возможностями человека и развитием техники того времени. Характер вооружения и размеры армий давали полководцу возможность видеть в бою как всех своих солдат, так и воинов противника. Видимость ограничивалась лишь особенностями местности, погодой и возможностями человеческого глаза. Стоит помнить, что в распоряжении военачальника не было даже такого простого оптического инструмента, как подзорная труба.

Все это приводило к тому, что римским полководцам приходилось руководить операциями непосредственно, в отличие от полководцев последующих эпох. В походе, во время боя или осады военачальники Рима проводили много времени вблизи противника, рискуя быть ранеными или убитыми. Несмотря на то что среди них уже не было желающих подражать безрассудной храбрости Александра, римские командующие этого периода во многих отношениях были куда ближе к своим солдатам. Они разделяли с ними все тяготы военной кампании, и эту манеру поведения впоследствии будут восхвалять как типично римскую. Какой бы ни была ситуация, идеальный полководец должен быть согражданином для общества и собратом по оружию для солдат, то есть соратником (commiles). ^{12}

Глава 1

«ЩИТ И МЕЧ РИМА». ФАБИЙ И МАРЦЕЛЛ

Квинт Фабий Максим (ок. 275–203 гг. до н. э.) и Марк Клавдий Марцелл (271–208 гг. до н. э.)

Фабий Максим в борьбе с Ганнибалом… решил уклониться от рискованной решительной схватки и только оборонять Италию. За это он заслужил прозвание Кунктатора и великого полководца. ^{13}

В ноябре 218 г. до н. э. Ганнибал перешел через Альпы и вторгся в Северную Италию. Римляне были поражены дерзостью и внезапностью этого нападения, столь не похожего на осторожную стратегию, которой следовал Карфаген во время Первой Пунической войны. Вторая война была вызвана нападением Ганнибала на Сагунт — испанский город, являвшийся союзником Рима, именно в Испании сенат ожидал столкновения с карфагенским полководцем. Один из консулов 218 г. до н. э. должен был отвести армию в Испанию, а второй отправиться на Сицилию, чтобы подготовить вторжение в Северную Африку и угрожать самому Карфагену.

Эта стратегия была агрессивной, прямой и типично римской, но почти сразу же римляне начали терпеть неудачу за неудачей. Направлявшийся в Испанию консул Сципион, остановился в Массилии (нынешний Марсель) и узнал, что Ганнибал со своей большой армией недавно прошел неподалеку, двигаясь на восток. Для римлян это явилось полной неожиданностью, и они попытались сориентироваться в новой ситуации. Правда, отдельным командирам вторжение Ганнибала показалось чудесной возможностью прославиться, разбив столь великого врага. Многие горели желанием сразиться с карфагенской армией где угодно, в любых условиях.