Во имя Рима. Люди, которые создали империю

Глава 1 «Щит и меч Рима». Фабий и Марцелл Квинт Фабий Максим (ок. 275–203 гг. до н. э.) и Марк Клавдий Марцелл (271–208 гг. до н. э.)

Фабий Максим в борьбе с Ганнибалом… решил уклониться от рискованной решительной схватки и только оборонять Италию. За это он заслужил прозвание Кунктатора и великого полководца.^{13}

В ноябре 218 г. до н. э. Ганнибал перешел через Альпы и вторгся в Северную Италию. Римляне были поражены дерзостью и внезапностью этого нападения, столь не похожего на осторожную стратегию, которой следовал Карфаген во время Первой Пунической войны. Вторая война была вызвана нападением Ганнибала на Сагунт — испанский город, являвшийся союзником Рима, именно в Испании сенат ожидал столкновения с карфагенским полководцем. Один из консулов 218 г. до н. э. должен был отвести армию в Испанию, а второй отправиться на Сицилию, чтобы подготовить вторжение в Северную Африку и угрожать самому Карфагену.

Эта стратегия была агрессивной, прямой и типично римской, но почти сразу же римляне начали терпеть неудачу за неудачей. Направлявшийся в Испанию консул Сципион, остановился в Массилии (нынешний Марсель) и узнал, что Ганнибал со своей большой армией недавно прошел неподалеку, двигаясь на восток. Для римлян это явилось полной неожиданностью, и они попытались сориентироваться в новой ситуации. Правда, отдельным командирам вторжение Ганнибала показалось чудесной возможностью прославиться, разбив столь великого врага. Многие горели желанием сразиться с карфагенской армией где угодно, в любых условиях.

Сципион поспешил в долину реки Пад (современная По), чтобы принять там командование легионами, которые воевали с галльскими племенами. Со своей кавалерией и легкой пехотой он, недолго думая, вступил в бой с Ганнибалом возле реки Тицин (совр. Тичино), и был с поразительной легкостью отброшен африканской конницей, превосходившей римскую и численностью, и мастерством. В декабре недавно прибывший коллега Сципиона Семпроний Лонг объединил обе римские армии, вступил в бой у реки Требия и был разбит, понеся тяжелые потери.[8] В июне Фламиний, один из консулов 217 г. до н. э., следовал за врагом на слишком близком расстоянии, стремясь навязать бой пунийцам. Но до того как к нему присоединился его коллега-консул, Фламиний попал в засаду и погиб вместе с 15 000 своих людей.^{14}

Потери римлян во время этих ранних операций были ужасающими. Но хуже всего было то, что они терпели поражения на италийской земле. Казалось, что врага невозможно остановить. В некоторых более поздних источниках Ганнибала, сметающего все на своем пути, сравнивают со стихийными силами природы. На этом этапе войны противник поистине превосходил римлян во всем. Ганнибал, несомненно, был одним из талантливейших полководцев античности, а его солдаты были лучше подготовлены неопытных легионеров.

В действительности войско Ганнибала не являлось армией одного Карфагена. Карфагенянами были только старшие офицеры, а само войско представляло собой смесь нескольких рас и народов — нумидийцев и ливийцев из Африки, иберов, кельтиберов и лузитанцев из Испании. Через некоторое время к ним добавились галлы, лигурийцы и италийцы. Основу армии составляли воины, в течение многих лет служившие в Испании под руководством семьи Ганнибала. Все они были опытными и уверенными в себе бойцами, отличающимися высокой дисциплиной. Легионы уступали этому натренированному войску прежде всего в маневренности, в бою римляне больше полагались на личную доблесть и упорство, чем на превосходство в тактике.^{15}

Свирепость атак Ганнибала ужаснула Рим и поставила его на грань полного поражения. Тем не менее римляне каким-то образом выдерживали одно поражение за другим, хотя каждая такая катастрофа вынудила бы капитулировать любое другое государство того времени. В конечном счете римляне выиграли войну. Масштаб этого достижения был оценен уже во времена античности, с победы над Ганнибалом началось господство Рима над Средиземноморским миром.