Во имя Рима. Люди, которые создали империю

Дакийские воины были храбрыми, но, возможно, не более дисциплинированными, чем бойцы других варварских племен. Их религия, основанная на поклонении богу Залмоксису, зачастую требовала от воина совершить самоубийство вместо того, чтобы сдаться. Судя по всему, только немногие варвары носили в бою доспехи, не считая бойцов союзной сарматской кавалерии, которые сражались в качестве катафрактов — и конь, и всадник были защищены металлической или роговой броней. Оружие даков состояло из луков, дротиков, мечей кельтского стиля и похожего на косу двуручного изогнутого меча с лезвием на внутренней стороне (falx). Это оружие было способно «обходить» щит, нанося ужасные раны, — вероятно, именно оно заставило некоторых римских легионеров надевать ножные латы и защитные приспособления на открытую правую руку.

Колонна Траяна начинается со сцен, изображающих римские посты на границе возле Данубия, и отряд легионеров, идущий за своими многочисленными знаменами через мост, установленный на барках, — вариант римского понтонного моста. Затем появляется император, проводящий совет старших офицеров для обсуждения предстоящих операций. Обычно кажется, что Траян чуть крупнее людей вокруг него, но он никогда не доминирует благодаря непропорционально огромному размеру, как это происходит в монументальном искусстве с другими правителями древности, как, например, с египетскими фараонами.

После того как операция спланирована, а командиры получили все необходимые приказы, следуют другие приготовления. Император, голова которого накрыта полой тоги в соответствии с его саном великого понтифика, высшего религиозного поста в Риме, возлагает круглую ритуальную лепешку (popanum) на пламя алтаря, в то время как вокруг него приносятся в жертву Марсу кабан, овца и бык (suovetaurilia)[56]. Эта важная церемония проводилась за пределами армейского лагеря перед началом любой крупной кампании. Ее целью было очищение войска и обеспечения поддержки римских божеств. Магистраты играли главную роль в регулярных религиозных церемониях армии, точно так же как и в политической жизни в самом Риме.

На колонне имеется любопытная сцена, в которой Траян наблюдает за тем, как крестьянин, вцепившийся в большой круглый предмет, падает с мула. Возможно, эта сцена связана с анекдотом, приведенном в труде Диона Кассия. Рассказывается, что союзные племена отправили императору послание, написанное по-латыни на огромном грибе. Далее на колонне расположена сцена, в которой командующий поднимается на возвышение и обращается к своим легионерам с речью (adlocutio). Затем показано, как солдаты укрепляют позиции, предположительно на вражеском берегу Данубия, а император ходит среди них и наблюдает за работой.

Как только место переправы подготовлено, главная армия углубляется на вражескую территорию и следуют между холмами, вероятно, направляясь к перевалу в Карпатских горах, известному как Железные Ворота. Показано, как Траян и один из его офицеров изучают вражескую крепость на холме, которая кажется покинутой, а затем император возвращается и наблюдает за группой легионеров, расчищающих путь через густой лес.

Важной темой на фризе, как и во многих литературных источниках, является инженерное мастерство и упорная непоколебимость солдат; очень часто изображается, как Траян и его офицеры наблюдают за их трудом. Есть сцена, в которой император допрашивает пленника-дака. Подобное делал Цезарь и другие полководцы. Вскоре следует первая крупная битва. Легионеры построены в резерве, а вспомогательные войска, в состав которых входили и варвары — вероятно, германцы или даже бритты из нерегулярных военных подразделений (numeri) — ведут бой, сражаясь палицами.

Свирепость этих солдат-неграждан, подчеркивается как в этой, так и в других сценах. Один пехотинец вспомогательных войск держит зубами за волосы отрубленную голову врага и сражается свободными руками. Расположенные ближе к заднему плану двое солдат этих же соединений преподносят императору отрубленные головы. В этой сцене кажется, что Траян смотрит в сторону, но далее в похожей сцене показано, как он протягивает руки, чтобы принять такие же страшные трофеи. Римляне запретили охоту за головами в провинциях империи, но когда солдаты сражались с иноземными врагами, это, очевидно, считалось вполне допустимым. Впрочем, тут надо упомянуть одну деталь: на колонне показаны с отрубленными головами только солдаты вспомогательных войск. Вероятно, такое поведение было приемлемым среди этих менее цивилизованных воинов, но не среди легионеров.