Во имя Рима. Люди, которые создали империю

Отец Сципиона, которого также звали Публием, был консулом в 218 г. до н. э. Сципион, как и многие сыновья других аристократов, сопровождал своего отца в походах в качестве соседа по палатке, т. е. входил в его контуберний (contubernium). Считалось, что таким образом молодая знать приобретает военный опыт. Большинство консульской армии отправилось в Испанию под командованием его дяди Гнея (соконсул Марцелла в 222 г. до н. э.), но Сципион со своим отцом вернулся в Италию, когда последний обнаружил, что Ганнибал собирается пересечь Альпы.

В ноябре 218 г. до н. э. консул перевел свою кавалерию и легкую пехоту — велитов — через реку Тицин, чтобы определить местонахождение противника, его численность и намерения. Столкнувшись с превосходящих их числом и опытом отрядом карфагенской кавалерии под предводительством самого Ганнибала, римляне были разбиты наголову. Консул был ранен — семейное предание гласило, что от смерти его спас собственный сын. Согласно записям Полибия, молодому Публию было поручено командование отрядом отборных всадников, размещенному позади из соображений безопасности. Видя, что его отцу, с которым остались несколько телохранителей, угрожает кавалерия врага, Сципион приказал своему отряду спешить на помощь. Всадники отказались, но после того как молодой Публий ринулся на помощь отцу в одиночку, остальные всадники устыдились и последовали за ним.

Плиний Старший, который писал уже в I веке, утверждал, что консул впоследствии предложил вручить своему сыну «гражданский венок», но Сципион отказался. Однако Ливий упоминает другую версию этой истории, изложенную в утраченной истории Целия Антипатра, — о том, что спасителем консула в действительности был некий лигурийский раб. Но все же он признает, что большинство авторитетных источников приписывают этот подвиг молодому Публию.^{36}

Сципион-старший, оправившись от раны, отбыл в качестве проконсула в Испанию, чтобы присоединиться там к своему брату Гнею. Его сын остался в Италии и в 216 г. до н. э. стал военным трибуном во II легионе — одном из восьми, собранных под совместным командованием двух консулов, Луция Эмилия Павла и Гая Теренция Варрона. Молодой Сципион был женат (или вскоре женился — хронологически это точно не известно) на Эмилии, дочери Павла, — еще один пример того, как молодые аристократы получали военный опыт в армии под командованием родственника.

В том же году немало римских аристократов добровольно поступили на службу в армию, которая должна была разгромить врага республики. Но результат оказался совсем не таким, какого ожидали римляне: в сражении при Каннах армия Ганнибала, уступавшая по численности противнику, окружила и уничтожила римлян едва ли не полностью. Потери были ужасными, особенно они оказались высоки среди сенаторских семей. Павел был убит, как и более восьмидесяти сенаторов, включая Минуция Руфа, начальника конницы Фабия. Также погибло свыше половины военных трибунов. Сципион уцелел, он был одним из четырех трибунов, которые с самой большой группой беглецов ушли в близлежащий городок Канузий.

Хотя одним из выживших трибунов был сын Фабия Максима, который сам будет избран на должность консула в 213 г. до н. э., командование над уцелевшими взяли на себя два молодых человека — Сципион и Аппий Клавдий. Последний недавно занимал должность эдила, но только личные качества этих молодых людей заставили остальных поверить в них как в руководителей.

Огромные потери повергли многих уцелевших в уныние. Многие молодые аристократы, среди них были и сыновья известных магистратов, открыто говорили, что республика обречена, и решили бежать за границу. Сципион вместе с надежными солдатами отправился к их предводителю Квинту Цецилию Метеллу, и застал у него совет (consilium), на котором желавшие дезертировать обсуждали, как им дальше действовать. Двадцатилетний военный трибун вытащил меч и принес торжественную клятву Юпитеру Всеблагому и Величайшему, призывая на себя и свою семью страшное возмездие, если он ее нарушит. Сципион поклялся, что он не только никогда не покинет республику, но и никому не позволит это сделать. Если кто-то попытается оставить родину, он их убьет. Сципион заставил всех присутствующих по очереди принести такую же клятву.

В течение нескольких дней в Город прибыли отставшие солдаты, к тому времени как уцелевший консул принял командование, набралось уже более 10 000 человек. Это были жалкие остатки огромной армии из 86 000 солдат, которая вступила в бой утром 2 августа, не зная, какая судьба ее ждет.^{37}