Во имя рода людского. Отделённые. Книга 2 (СИ)

Общество Знающих, точнее, Орден Жизни, хочет разжечь священную войну против остроухой нечисти. Во имя рода людского. И судя по всему, стремится, чтобы эльфы сами начали конфликт: смотрите, эти изверги хотят уничтожить нас, но мы не позволим! А Дети Леса предпочтут удар на упреждение. Нападут, дабы защититься. И будут считать себя правыми.

Через некоторое время к Эйсгейру явился Миррин, сообщил, что собирается переправлять тело Иллитее в Светлый Лес. С похищением служанки уже всё выяснили, и не было смысла дальше скрывать её. По крайней мере, от дома Валиссин. Миррин планировал рассказать обо всём Оронаэлу и передать тело без огласки. И пусть виркай Валиссин сам решает, как поступить.

Но Миррина волновал

— Позвольте поговорить с Малкиром, милорд. Почему он сказал искать в Обществе Знающих?

— Ладно, — согласился Эйсгейр, подумав, что совсем забыл об этом.

Рыцарь чувствовал, будто тонет. Вместе с Эйсстурмом. Столько всего… Разные мелочи вылезали то тут, то там. Множество вопросов кружились в голове водоворотом, который грозил утащить на дно и там оставить.

Эйсгейр понимал: многое нужно препоручить подданным. Но кому можно верить? Особенно когда всё подозрительное оказывается связано с Обществом Знающих. Ещё надо приглядывать за разными господами. Тем же герцогом Шеланом, например: не примется ли он за активные действия?

И обычных дел никто не отменял. Эамонд взял на себя уже очень много и сам переложил половину на Ормунда. И только после того, как убедился, что это можно сделать. Старому наместнику было совестно следить за собственным сыном, но пришлось.

О чём ещё забыл рыцарь? Восемьсот лет, к сожалению, не давали идеальной памяти. Хотя, может, это и к лучшему. Эйсгейр покосился на Ярла Мурмярла, который сегодня почему-то изволил прийти в кабинет даже без своего любимого разведчика.

— Вот цены бы не имела ваша пушистость, если бы вы могли работать! — упрекнул рыцарь сына диких полярных котов.

Тот, игнорируя незаслуженные нападки в свой адрес, гулял между стульев, иногда утыкаясь носом в пол. Потом с шипением отскочил от водного вихря: Утред нашёл и доставил Мясника в кабинет.

— С чего ты взял, что похищенных надо искать в Обществе Знающих? — спросил Эйсгейр, опередив Миррина, пока тот ставил круг тишины.

— Для высокородного вы не слишком вежливы, милорд, — слегка улыбаясь, сказал Малкир. — Не здороваетесь, тыкаете.

— Ты не король и не великий лорд, чтобы мне с тобой цацкаться.

— Ну, вообще-то, мы вместе работаем, насколько я помню.

— Малкир, не трать моё время зря. Свою вежливость я выразил, написав тебе и твоим людям пропуск.

— И то верно. А господин посол не ринется ли на меня, если я буду отвечать?

— Не ринется. — Эйсгейр опять успел вставить слово вперёд Миррина, и тот сердито зыркнул на рыцаря.

— Хоть и неловко говорить такое, но этого недостаточно. Письменное слово, господин посол, подобное слову милорда. Что меня отпустят, не будут преследовать, удерживать в заточении и так далее. Ни меня, ни моих людей.

Миррин надулся от злости.

— Я не могу писать такое от имени Светлого Леса, — сказал он.

— Мне хватит слова виркая из дома Тавеллан, — пошёл Малкир на компромисс, — засвидетельствованного печатью и подписью лорда Эйсгейра. Вы уж извините, но… — Он развёл руками. — Перестраховываюсь как могу. Поэтому или ваш указ, или никакого сотрудничества.

Миррин потянулся за бумагой и пером, но Малкир зацокал языком.

— Господин посол, не оскорбляйте моё повышенное чувство собственного достоинства тем, что думаете, будто я не знаю, на какой бумаге эльфы пишут документы.

Миррин посидел, посверлил глазами торговца.

— Милорд, — сказал он наконец, — чтобы мне не ходить туда обратно, не могли бы вы…

Маленький ледяной вихрь — и на столе лежала особая бумага, которую Светлый Лес использовал только для государственных дел. Рыцарь прекрасно знал, где она лежит.

— Я думал, ты меня отправишь, — пробормотал Миррин по-эльфийски, берясь за перо.

— Не хочу в одиночестве страдать от общества этого негодяя, — ответил Эйсгейр тоже по-эльфийски.

— Зачем ты вообще с ним согласился работать?

— Ну, как оказалось, не зря.

— Соль-то не нашли.

— Зато нашли Иллитее.

— Я смотрю, — вдруг заговорил на общем Малкир, — у вас, никак, крысы во дворце.

Рыцарь почти ужаснулся, что наглому торговцу известно даже об этой проблеме, но с облегчением понял — Малкир говорил о Мурмярле. Кот беспокойно ходил из стороны в сторону. Под кругом тишины его пушистость всегда чувствовал себя неуютно. Особенно если защиту наводил его деревянность.

Миррин написал, что просил Малкир, и тот взял бумагу.

— Сойдёт, — прочитав всё, сказал он, — но думаю, следует добавить сюда вариант на эльфийском, например…

И выдал заковыристую фразу, вроде тех, которые говорил Оронаэл Валиссин. На языке Детей Леса. С акцентом, но тем не менее. Через полминуты Миррин снял глаза со лба и безропотно, в совершеннейшем потрясении, дописал бумагу. После того как Малкир снова всё проверил, Эйсгейр добавил свою подпись.