Во имя славы. Книга первая (СИ)

Сначала это были незаметные капли, резко громыхнуло, молния на мгновение осветила округу, открыв взгляду кишащее лодчонками озеро, за которыми приближался тяжёлый корабль с бронной дружиной – Людовик отправил настоящих воинов переломить ход битвы. Но сверкающие острие с треском вонзилось в мачту. В следующее мгновение тьма снова опустилась над ними, но потом корабль заняло огнём.

Недолгую тишину заполнил шум ливня. А затем:

– Перу-у-у-ун!

– Пе-е-еру-у-у-ун!

Защитники крепости разразились воинственными кличами и принялись убивать с новой силой.

Лестницы смывало, люди соскальзывали. Те, кто пытался ухватиться за выступы, падали.

Стрелы заканчивались. Деян выпустил последнюю из тех, что удалось раздобыть в запасах, быстро снял тетиву и укрыл драгоценное оружие в кожаный чехол.

Под смех и оскорбления защитников крепости франкская дружина прыгала за борт, пытаясь ухватиться за проплывающие рядом лодки и плоты. Кому это не удавалось, уходили под воду – бронь утягивала вниз. Корабль горел слишком быстро, особенно учитывая ливень. Видимо, ваграм готовили огненный подарок, но сам стали жертвами своей хитрости.

Крики доносились отовсюду. Перунов гнев окончательно обрушил дух нападавших, и те погребли прочь.

– Жаль нечем закидать! – тяжело дыша, сокрушался Векша.

В свете огня на его шлеме поблёскивали багровые пятна, которые даже утихший дождь не мог смыть сразу.

– Так им, брыдлым пасюкам*! – кинул вслед Большак.

(*Брыдлый – гадкий, вонючий; пасюк – трусливый и подлый человек)

Его ужасающий топор лесоруба, который он наотрез отказывался менять на достойное дружинника оружие, вдоволь напился крови. А с кольчуги сползала чья-то требуха.

Пока франки бежали на берег, незаметно посветлело небо. Солнце, ещё скрытое уходящими тучами, позволило видеть как в сторону лагеря вагров маршируют сотни всадников, а за ними плетутся тысячи пеших воинов.

– Уже заря… – устало заметил Дражко, проверяя пальцем затупившееся лезвие.

Спасших их дождь теперь надоедливо бил по шлему и пробирался за шиворот.

– Идут… Идут! – воскликнул Войцех.

Все подскочили, чтобы убедиться. Справа, навстречу Людовику, двигались дружины Мстивоя.

– Наконец-то, – ухмыльнулся Деян.

«Надо бы отдохнуть сначала, – подумал Дражко, от усталости даже позабыв о желании участвовать в битве там, на ратном поле. – А затем ударим по ублюдкам сзади».

Эмоции отошли на второй план. Не было ни зависти, ни обиды – только цель, которую надо достигнуть.

– Ай, зараза! – воскликнул Войцех.

Дражко обернулся и наконец увидел, что князь был ранен.

– Задел один… – как бы оправдываясь, пояснил тот, поймав на себе взгляд. – Но ничего, взамен я отсёк ему руку!

Войцех попытался издать подобие смеха, но вместо этого лишь сильнее сморщился.

– Ясон о нём позаботится, – пробормотал Удо.

Грек наотрез отказался оставаться в лагере. Дражко хотел было настоять в приказном тоне, но, поразмыслив, решил взять его с собой. И, видимо, не прогадал.

Князя уложили в дом, стоявший по центру вала. То был просторный крепкий сруб из дубовых брёвен, где обычно ночевала вся дружина.

Только теперь удалось рассмотреть то, что с таким трудом защищали. Вокруг располагались склад, оружейная, открытая кухня и даже небольшая кузница с точильным кругом. За валом стоял причал, но сейчас он был пуст, а на берегу лежала ладья на двадцать вёсел.

– Слава богам, уцелела! – обрадовался один из людей Войцеха, спеша за стены, чтобы осмотреть корабль.

– Кормчий, – догадался Веремуд.

Внутри валялись трупы, борта утыкали стрелами, но судно было в порядке. По короткой борозде можно стало понятно, что франки пытались спустить его на воду. А по телам вокруг – даже увидеть, кто именно занимался этим опасным делом.

– Мачта и вёсла где? – спросил Дражко проходящего мимо человека с густыми чёрными бровями, выглядывающими из-под забрала.

– Э-э… – тот почесал затылок, соображая вопрос. – А! В гриднице. А чего надобно?

Дражко снова повернулся к Веремуду.

– Возьми тех, кто посвежее, и приготовьте ладью к отходу.

– Что?! – опешил чернобровый. – Дак она ж!.. Князь ведь!..

Пока он пытался сформулировать возражения, Дражко начал осмотр дружины. Многие получили раны и сейчас перевязывали их хлопковыми тряпками; тех, кто похуже, отнесли в гридницу или в другие крытые постройки. Ясон, подрядив нескольких ребят посообразительнее, вовсю работал. Теперь, после битвы, наступило время его кровавого ремесла.

Хотя не всех он мог спасти. Убитых сложили отдельно. Уважительно, с оружием в руках – их похоронят позже.

Мимо, каркнув, пролетел ворон.

– Накройте их, – Дражко указал на ряды павших. – Пусть падальщики жрут ублюдков за стенами.

Деян, Удо и Большак с десятком помощников вытащили ладью, принесли вёсла. Установили мачту – ветер дул в нужном направлении и мог облегчить путь до берега.

Дражко в это время осматривал начавшиеся стычки. Оба войска действовали осторожно, сперва поработали лучники. Вагры били метко, но франки брали числом, осыпая щиты дождём стрел. Затем полетели сулицы и дротики.