Во Имя Закона

Но также она знала, что если Бакалавр бросит заклинание, она ответит. Без тени личного противостояния или личной неприязни, которая, определенно, присутствовала. Просто одно действие повлечет за собой другое.

Старец с явно чувствуемым пренебрежением переводил взгляд с одной строптивицы на другую.

– Ты мстишь мне? – спросил он холодно, остановив взгляд на Гемме.

– Нет, – ответила та, качнув головой.

– Ты винишь меня в смерти своего брата?

– Нет, – опять последовал ответ.

– Тогда в чем же?

– Вы обещали мне выбор и не дали его, – с горечью в голосе ответила Гемма, сама не ожидая того.

– Думай, что говоришь, глупая! – взревел Старший Бакалавр. И бесцветные глаза его гневно засверкали.

– Тебе бы самому не помешало следить за своей речью, – не выдержала Флоренс.

Старик на секунду повернулся к ней. Посмотрел на неё, как на ничего не смыслящего в разговоре гнома, и снова впился жестким взглядом в лицо Геммы.

– Ну и отлично! – проговорила Фло, находя в темноте руку волшебницы, которая безвольно висела рядом.

Ладонь Геммы была ледяная снаружи, но внутри чувствовался жар.

– Спасибо вам за этот приятный бессмысленный разговор, но нам пора.

И с этими словами, она, крепко держа Гемму за руку, развернулась и двинулась по мерцающей змейке ползущих по полу серых огоньков к двери.

– Ты получишь свой выбор! – раздался им в спины голос Старшего Бакалавра.

– Да-да, мы зайдем на днях, – бросила Флоренс через плечо, понимая только одно: ей надо как можно быстрее увести Гемму отсюда.

– Кто это? – спросила Флоренс у Геммы, когда они вышли из замка.

Вовсю светило солнце. После темного коридора его лучи были глотком свежего воздуха. По обе стороны тропинки, по которой девушки направились к дому, возвышались высокие сугробы, но под ногами волшебниц сверкали маленькие лужицы, в которых отражалось голубое-голубое небо.

– Это тот, кто послал Фредерика на смерть, – ответила Гемма, осторожно ступая замшевыми башмачками по скользкой тропинке.

– Но это же простой дед! – удивилась Флоренс, лавируя между лужицами вслед за волшебницей.

– Еще какой непростой, – ответила Гемма. – Ты уже знакома с Бакалаврами Младшим и Средней Степени. Это Старший Бакалавр.

– Высокого полета, однако, птица! – присвистнула Флоренс. – А почему его не было в тронном зале на торжественной церемонии по встрече новенького? Там же были все.

– Он считает такие вещи не важными, – ответила Гемма.

– А мило поболтать с нами в коридоре ни о чем, значит, важно?

Волшебница остановилась. Она развернулась к девушке. Гемма хотела что-то сказать. Что-то, определенно важное и очень существенное, но Флоренс просто потерялась в её глазах. В них отражалось всё. Сомнения и догадки, волнение и тревога, но самое главное, в глазах Геммы отражалась приходящая в Поднебесье весна. Потому что цвет новой жизни, зарождающейся в самой глубине весны, посреди еще белого снега, посреди громадных мягких сугробов, цвет этой новой жизни был именно серым. Как и выразительные блестящие глаза волшебницы.

Это потом весна раскрасит небо, деревья, людей в радужные цвета, пока же надо было добавить в белоснежный мир зимы хоть немного краски. Самой простой.

– Я боюсь его, – тихий голос Геммы вырвал Флоренс из созерцания.

– Они же все братья, – возразила девушка. – В старшем должно быть что-то хорошее от двух младших. По мне, так средний вообще отличный парень!

– Кто братья? – не поняла Гемма.

– Бакалавры. Они же похожи друг на друга, как близнецы. Только один помоложе, другой постарше, а третий… посреднее, – весело закончила Флоренс, аккуратно ступая за волшебницей, готовая в любой момент подхватить женщину, если та вдруг оступится на скользкой дорожке.

– Флоренс! – Гемма опять остановилась и серьезно посмотрела девушке в глаза. – Ничто меня так не успокаивает, как твоя болтовня.

– Я рада, – рассмеялась Фло.

Следуя внутреннему порыву, буквально потребности, Гемма шагнула вперед к девушке, и та с готовностью обняла её, будто зная, что именно это сейчас необходимо волшебнице.

Гемма спрятала лицо на груди девушки, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она почувствовала, как в объятиях Флоренс, которой были чужды все её тревоги, сама она могла забыть о них и ощутить умиротворение.

Этой ночью Гемма долго не могла уснуть. И Флоренс слышала, как волшебница ворочалась на постели в своей комнате, несмотря на громкое сопение гномов под боком.

Гемма же всё вспоминала их разговор со Старшим Бакалавром. Поведение Бартомиу не пугало волшебницу, нет. Только Старший Бакалавр, как всегда. Она даже была уверена, что зельевар поддался приступу темного безумия именно из-за присутствия и влияния Старшего Бакалавра.

Но что тот имел в виду, когда сказал «Ты получишь свой выбор?».

Гемма ворочалась с боку на бок, пытаясь вернуть себе мир и покой, но тревога все больше снедала волшебницу. Тревога и страх перед грядущим.