Во льдах (СИ)

Сначала мы миновали ворота, я их помнил ещё по семьдесят третьему году. Вахтер поднял шлагбаум, проезжайте! «Волга» от санатория, и на лобовом стекле пропуск, ясно же — свои, он в лицо знает и водителя, и Анатолия Анатольевича. Анатолий Анатольевич — зам по работе с территорией. Нет, уборка и благоустройство вне его забот, на то у него есть свой зам. Анатолий Анатольевич отвечает за безопасность гостей санатория, потому что в нём часто отдыхают те самые известные люди, да. Не только и не столько артисты и космонавты, а руководящие работники братских коммунистических партий, лидеры освободительных движений, друзья Советского Союза со всего мира — прогрессивные писатели, журналисты, мыслители, люди доброй воли. И Анатолий Анатольевич возглавлял службу, следящую, чтобы этим людям не докучали праздношатающиеся, среди которых могут оказаться несознательные элементы, и даже наймиты империализма, сионизма и расизма.

Я, конечно, не лидер освободительного движения, не мыслитель международного масштаба, но заботливые люди решили, что встретить и приглядеть за мной идея неплохая, и Анатолий Анатольевич встретил. И приглядывает.

В отделе регистрации мне улыбнулись, сказали, что рады меня видеть, и направили в третий корпус. Тот самый, в котором живут поправляющие здоровье люди доброй воли. Его несведущие люди называют «иностранным», а сведущие — помалкивают.

— Мы можем и подъехать, — сказал Анатолий Анатольевич, — но советую пройти пешком, а багаж доставят прямо в ваш номер.

Я согласился.

Идти было не слишком далеко, но не совсем уж и рядом. Рядом, но не совсем. Теннисная площадка, фонтанарий, беседки, скамеечки, клумбы, укрытые на зиму соломенными тючками. Замерзнуть не успели — а было прохладно, если не сказать холодно. Но вот не скажешь, не признаешься, то вроде и не холодно.

Третий корпус был за оградой — невысокой, красивой, кованой, но такой, что запросто не перемахнёшь, идти нужно через калитку, а у калитки — вахтер из отставников. Или даже не отставников, а всё ещё на действительной, сразу и не разобрать. Рядом с калиткой — автоматические ворота, из которых выезжала знакомая «Волга».

— Видите, уже доставили ваш багаж, — сказал Анатолий Анатольевич. Похоже, ему известна история с моим багажом. Или я дую на воду?

Холл в третьем корпусе — в пору и Баскервиль-холлу, никакой лорд старой доброй Англии не отказался бы владеть подобным холлом. Да что не отказался, душу бы отдал, если бы у этих лордов была душа. Вот бы здесь и снимать «Тайну плантатора Иглесиса»! Подскажу девочкам.

Девочки сейчас занимаются большим делом, вхождением «Поиска» в дружную молодогвардейскую семью, но через неделю должны прилететь. Именно прилететь, самолётом, из Москвы. Я же добирался поездом, проведя три мирных дня в Сосновке. Я бы не прочь остаться там и подольше, но в декабре — первенство страны в Тбилиси. Тбилиси — не среднегорье, но рядом, и потому готовиться к турниру оптимально на высоте, не слишком большой, но и не слишком маленькой. Санаторий Орджоникидзе — место самое подходящее, как решили Лиса, Пантера и их научный руководитель профессор Петрова. Весной предполагалась защита диссертаций, сейчас у девочек вышла статья в солидном журнале, где рассматривалась моя подготовка к Багио. Ну, а Тбилиси должен стать финальным аккордом. В диссертации, только в диссертации. Теоретически.

Но я решил, что чемпионат в Тбилиси будет для меня последним. Пусть другие покоряют эту вершину, с меня довольно. Нет, я не зарекаюсь, всякое может случиться, но — сколько можно? Суворов перешёл через Альпы — честь и слава полководцу и его армии, но если бы он совершал это каждый год, туда-сюда, туда-сюда? Такие походы нам не нужны!

Я и сейчас не без сомнений, нужно ли это мне? Но решил, что пять — красивое число, школьное. Это пятый мой чемпионат, почему бы не стать пятикратным чемпионом? Во всяком случае, стоит попытаться.

— Вы, Михаил Владленович, обращайтесь, если что понадобится. Чем сможем, поможем, а невозможного для нас мало, — на прощание сказал Анатолий Анатольевич, передавая меня в заботливые руки персонала корпуса.

Третий корпус сродни «Интуристу» — рассчитан на зарубежных гостей, и персонал здесь работает особый, трижды проверенный. Кто работает, а кто и служит, да. Запросто сюда не возьмут, нечего и надеяться. Иметь минимум трехлетний стаж работы в санаториях, но не абы какой, а — безупречный. В Интуристе всё должно быть прекрасно — внешность, манеры, речь и мысли. Вот всё это на меня и обрушилось, и то, что я не иностранец, а соотечественник, никого не смутило: простых соотечественников тут нет, а с непростым следует вести себя с удвоенным радушием, они, непростые, все ходы-выходы знают.

И потому я, отдохнув после заселения полчасика, то есть разобрав содержимое чемоданов и посидев на диване, пошел на приём к врачу. Ну, очень просили. Вы, говорят, Михаил Владленович, прибыли к нам всего на две недели, и потому дня терять не стоит: доктор вас осмотрит, назначит нужные процедуры, и прямо сегодня вы к ним и приступите, наполняя организм кавказским здоровьем.