Во мрак

Не доходя до Московской, Таран привычно повернул в боковой штрек. До дома оставалось всего ничего – несколько коротких переходов по узким сбойкам с шершавыми, грубо сработанными стенами. Вскоре он уже поднимался по скобам вертикальной шахты, предвкушая сытный ужин в компании сына и неторопливые разговоры до полуночи. Лязгнула крышка люка.

Таран влез наверх, обшаривая взглядом убежище... От дурных предчувствий закололо в затылке.

Посуда, тряпье, обломки нехитрой мебели – все валялось на полу в хаотическом беспорядке.

– Глеб?..

Сталкер пронесся по отсекам, наблюдая везде одну и ту же картину – разбросанные повсюду вещи, опрокинутые на бок двухъярусные нары, вскрытые ящики.

– Глеб!

Пацана нигде не было. В душе еще теплилась надежда, что все это – не более чем хорошо подготовленный розыгрыш, но распахнутая настежь гермодверь красноречиво говорила об обратном. Убежище обнесли, а сына... – Таран даже мысли не мог допустить, что случилось непоправимое – сын пропал.

Во рту пересохло, а лоб, наоборот, покрылся испариной. Мысль о том, что с Глебом может что-нибудь произойти, часто посещала сталкера, но он упорно гнал ее прочь. Теперь же, когда опасения все-таки стали реальностью, голова работала плохо. Сознание вязло в мешанине нахлынувших эмоций. Некое чувство, накрепко забытое в период отшельничества, теперь вернулось и мешало мыслить здраво. Таран запаниковал – впервые за долгие годы.

Растерянно оглядываясь, он вышел в тамбур. Следы взлома на гермодвери отсутствовали. Да и не такое это простое дело – железо кромсать. Неужели сын открыл дверь сам? А главное, зачем? Взгляд сталкера уткнулся в пятна крови на бетонном полу. Глебова? Сердце екнуло. Вроде не так много. Может, нос разбили чуток, да и все?

Вернувшись в убежище, он ненадолго прикрыл глаза и глубоко вдохнул. Затем вытянул шею и широко, что есть силы, открыл рот. Нехитрый прием помог сбросить напряжение и собрать мысли в кучку. Таран осмотрелся еще раз, стараясь в этот раз не упустить ни единой мелочи. Теперь в царившем хаосе обнаружилась некоторая закономерность. Загадочные посетители оказались чересчур избирательны. Оставив без внимания кофр с ухоженными, в смазке, пистолетами, они с неизвестной целью разворошили кучу старых ржавых стволов, которые сталкер использовал на запчасти для своих кустарных поделок. Оружейный шкаф оказался разграблен подчистую. «А ведь стволы-то в шкафу, в отличие от остальных, заряжены были», – промелькнула мысль. Не погнушались грабители даже свиной поджаркой со сковороды, в то время как коллекция консервированных фруктов, которой Таран так гордился, стояла нетронутой. Выбор странный.

Чего-то не хватало... Какой-то важной детали, без которой целостная картина произошедшего никак не складывалась. Посмотрев еще раз туда, где видел Глеба в момент прощания, сталкер, наконец, вспомнил про грампластинки. Их не было.

– Да чтоб вас, твари голозадые!

Теперь все встало на свои места. И оружие, выбранное по принципу «стреляет – не стреляет», и проигнорированные фруктовые консервы, экзотического содержимого которых похитители, скорее всего, никогда не пробовали. Сталкер подошел к стене, с размаху ударил кулаком. Под проломленным листом фанеры показалась узкая ниша. Не медля, Таран вытащил из тайника дежурный АК-74, распихал по карманам комбеза магазины. Броник, разгрузка с гранатами, противогаз, нож... Вроде все. Сталкер попрыгал – нигде не звякало. Захлопнув гермодверь, собрался было двинуться прочь, когда в свете фонаря что– то блеснуло... Таран опустился на колено, рассматривая еще одно подтверждение своей догадки – грубо обтесанный кусочек винила на обрывке тонкой бечевки. Примитивный амулет огрызков.

* * *

Как-то так повелось, что все наиболее важные встречи на «Электре» назначали здесь, в местном баре с презентационным и неуместным для несведущих названием «Пентагон» Казалось бы, ничего особенного – тупиковая часть центрального зала станции и пара пилонных проемов по бокам огорожены небрежно пригнанными друг к другу листами кровли. Однако за этой, хлипкой на вид, стеной день и ночь кипели нешуточные страсти, заключались самые немыслимые сделки и в любое время суток хватало заезжих барыг и авантюристов со всего метро.