Во мраке Готэма (ЛП)

Я ничего не ответил. Да и что я мог сказать? Под пристальным вниманием расследования все личные детали жизни становятся достоянием общественности. А практически у всех есть скелеты в шкафу. Какой бы тихой не казалась жизнь человека, всегда найдутся маленькие или большие секреты.

Судя по звукам с другой стороны дома, Джо завёл внутрь остальных. Среди общего шума и гама мы услышали взволнованный и сварливый голос:

— Конечно, я буду спать сегодня здесь! Здесь мой дом и все мои вещи!

Миссис Уингейт, казалось, была категорически против предложения провести вместе с племянницей ночь в другом месте. Большинство людей, в чьих домах было совершено преступление — даже не такое серьёзное — предпочитали проводить в доме как можно меньше времени. После убийства многие вообще не возвращались в прежний дом. Но, похоже, подобные эмоции были абсолютно чужды миссис Уингейт.

Джо осторожно попытался убедить её, что «это только на одну ночь» и «разве вам не будет удобнее у соседей после такого ужасного вечера?». Ответом было яростное «Нет!» вкупе с настойчивым утверждением, что она собирается этой ночью спать в собственной кровати и не собирается слушать ничего иного.

Эбигейл Уингейт отправилась урезонивать тётушку, и я пожелал Джо спокойной ночи. У меня ещё оставалось неоконченным одно дело в городе, а короткая прогулка прохладной ночью как раз поможет привести меня в чувство.

Пока я шёл по булыжной дороге с холма в сторону города, меня не покидало нарастающее беспокойство. Несмотря на сказанное мисс Уингейт, исчезновение Стеллы меня очень тревожило. Это было ещё одной частью головоломки, и чем больше мы раскрывали деталей, тем запутаннее она становилась. Возможно, Стелла действительно услышала или увидела что-то важное, и я начинал убеждаться в этом ещё больше с тех пор, как стало ясно, что, скорей всего, она сбежала.

И столько деталей в этом деле меня смущало! Что мне делать с отрезанной по непонятным причинам косой Сары? И что насчёт медальона с фотографией неизвестного мужчины внутри? Но больше всего меня беспокоила сама Сара. Она была неподходящей жертвой, а дом её тёти был неподходящим местом преступления. Зачем кому-то убивать её с такой жестокостью?

Все эти вопросы без ответов так меня тревожили, что даже вид мерцающего в лунном свете Гудзона, протекающего в стороне от холма, не успокоил бурлящий в голове беспорядок.

Глава 3

Где-то около одиннадцати вечера я сидел у «О’Мэлли» и ужинал с Питером Войтом, местным фотографом. Я попросил его проявить снимки с места преступления, и он моментально согласился, когда я пообещал заплатить за его ужин.

— Приходи, поужинаем вместе, — добавил Войт. — Смею предположить, что на ужин ты сегодня ещё ничего не ел.

Это точно. Хоть уже и наступило время ужина, но увиденное мной сегодня полностью отбило у меня аппетит.

Голова безжалостно раскалывалась, и я знал, что боль не пройдёт, пока не поем. Так что я согласился. Но поскольку было некрасиво не пригласить на ужин моего шефа, я приехал за ним к его дому в колониальном стиле, где Джо жил вместе с женой. Мой начальник уже ждал на крыльце и был не прочь присоединиться к нам.

Джо недавно съел успевший остыть ужин, но он никогда не отказывал себе в пинте²- другой эля.

В этот поздний час у «О’Мэлли» было не многолюдно, лишь несколько мужчин сидели у стоики бара. Время подачи ужина в этом заведении уже прошло, но они всегда были рады приготовить на кухне что-нибудь для такого постоянного клиента, как я, ужинающего здесь почти каждый вечер.

Когда я только приехал в Добсон, мне сказали, что на ужин все ходят к «О’Мэлли». Под «всеми» люди, конечно, понимали неженатых, как я, мужчин, у которых совсем нет времени и желания готовить самому себе еду.

Еда у «О’Мэлли» была вкусной, а, благодаря удобным столам, тут можно было засидеться и поговорить на любые темы — даже настолько неприятные как наша, об этой жуткой ночи.

Мы с Питером и Джо сидели за столом у камина, чьё уютное тепло напоминало, что мы ещё живы и в безопасности.

Когда мы начали рассматривать фотографии, Джо заверил меня, что даже в это время, пока мы разговариваем, начинающий детектив из департамента полиции Йонкерса, назначенный в помощь по этому делу, опрашивает свидетелей и будет заниматься этим до глубокой ночи.

И всё же мы были разочарованы недостатком начальных улик и свидетелей, а лежавшие перед нами фотографии мало помогали развеять наши опасения, пока мы обговаривали возможные сценарии совершения убийства.

— Это просто бойня, — с отвращением выплюнул я, засовывая фотографии обратно в белый конверт. — Кто бы это не совершил, он настоящий монстр.

— Ты весь вечер называешь убийцу мужским местоимением. Ты настолько уверен, что это мужчина? — обратился ко мне Питер.

Он откинулся на стуле и посмотрел на меня через маленькие очки в металлической оправе. Этот худощавый человек примечал каждую мелочь в людях, которых фотографировал. И необычное задание, данное ему, только разожгло его интерес к этому делу.